Но не всё обстоит именно так, как полагают Мах и Авенариус, потому что на представленном ими основании нельзя сделать вывод об отсутствии вообще объективной реальности для человека, точнее, сделать вывод об отсутствии независимых от сознания вещей по следующим соображениям.
В бесконечном и вечном Едином сознание (активное) и вещи (пассивное) слиты воедино, и по-другому вне времени быть не может, и говорить тут о зависимости или независимости от сознания вещей не приходится.
Но безвременное Единое как бесконечность, которая остается неизменной, проявляется через свою голографическую проекцию, которая существует во времени, и трехмерное измерение в качестве производной от нее человек может наблюдать. И эта переменчивая реальность вокруг человека вполне независима от него, так как он не способен изменить движение звезд и даже погоду на Земле.
Поэтому Авенариус и Мах неправы в своем отрицании существования для человека объективной реальности, точнее, – отрицании независимо существующих от человека вещей, по существу имея в виду под реальностью только то, с чем человек сталкивается в своей деятельности, указывая на неотделимость в эксперименте субъекта и объекта.
Но даже в этой сфере вещи и человек четко отделены друг от друга, хотя Авенариус полагает иное: «… в примитивном опыте нераздельно слиты две составные части: во-первых, то, что по своему содержанию действительно дано через предмет; во-вторых, то, что познающий, быть может, сам привнес в предмет опыта.» [3, с. 21].
Однако в данной реальности четко действует в качестве критерия истины практика. Так что, утверждение Авенариуса опровергается тем, что если в том же эксперименте невозможно было бы определить, что дано через вещь, а что привнесено человеком-экспериментатором, то результаты эксперимента были бы с практической точки зрения бессмысленны. Но это не так: эксперименты проводятся только для того, чтобы найти в вещах смысл и использовать его как для расширения границ процесса познания, так и для практических целей, в частности, для улучшения человеческой жизни. Так что различие между человеком и вещью в эксперименте полностью не исчезает, несмотря на их взаимодействие, судя по практике в сфере человеческой деятельности.
Тем не менее в целом ряду физических и химических экспериментов не удается получить «беспримесные» от экзерсисов экспериментатора данные по объекту исследования и их приходится домысливать и/или менять условия опыта, но полностью сделать опыт «чистым», как полагал Авенариус: «Научный опыт тем и отличается от наивного, что отделяет действительно данное в опыте от того, что он привносит и мыслит вместе с данным в опыте.» [3. с. 21], невозможно.
Как бы то ни было, но Авенариус и Мах подметили действительно имеющуюся связь между человеком, а на самом деле его сознанием и вещью, поскольку как голографическая проекция Единого, так и окружение каждого индивидуального сознания, или его «настоящее» формируются единым сознанием через индивидуальные сознания бесчисленных живых существ и их органы чувств. Голографическая проекция полностью формируется, точнее, дискретно полностью обновляется единым сознанием, представляющим собой совокупность всех индивидуальных сознаний, а «настоящее» каждого индивидуального сознания формируется им самим через ощущения носителя при скрытом посредстве единого сознания на основе Единого.
В этом отношении действительно нет вещей без сознания и сознания без вещей, так как сами вещи скрыты в безвременном Едином и сознание обновляет только то, что находится в его распоряжении в голографической проекции через копии распознаваемых им вещей (пассивного) из Единого.
Поэтому вещи в этом процессе обновления голографической проекции связаны с сознанием, раз оно на их основе, точнее, на основе пассивного из Единого, формирует копии вещей и обновляет ими предшествующие копии в голографической проекции, но не неразрывно, поскольку каждый «момент» обновления составляет определенную длительность, за которой через паузу наступает следующее обновление. Эти «разрывы» составляют время, в котором бесконечное проявляется как конечное бесконечно. Иначе информация о вещах для сознания так и осталась бы скрытой в Едином, или Единое в своей проекции не проявлялось бы, что означает небытие для него, но мы этого не наблюдаем, так как нам открыт меняющийся мир.
Таким образом, можно констатировать: без сознания нет материи, а без материи нет сознания, но это не означает их одинаковость – одно есть активное, другое пассивное, но слиты полностью они только в Едином как бесконечном и безвременном, а в голографической проекции они существуют как конечное бесконечно, но дискретно, или во времени. Тем самым они получают возможность разделяться в каждом процессе обновления проекции.