Сегодня они явно намереваясь сопроводить охотников с добычей до скупщика, а затем, когда у тех монеты в кошеля зазвенят – от души их пощипать…
И тут Лин увидел меня… Идущего с командой Рыжего Мэтьюса. И ему сразу перехотелось играть в камни, которыми он вроде как был увлечён. Он поднялся с корточек, досадливо цыкнул зубом и мотнул головой вскинувшимся подельникам, независимо сунул руки в карманы штанов и направился прочь. Понятно же что дело не выгорит.
– Чего ты, – спросил Патрик у замешавшегося меня.
– Да так, пацана знакомого увидел, – ответил я. И поспешил за всеми.
Спокойно добрались до лавки Эжена Барье, с которым работала команда Мэтьюса – и к нему. Сдавать драгоценные побрякушки. Тот – пузатенький такой колобок и при этом курчавый до ужаса! сразу заулыбался, увидев охотников. Выскочил, долго руки им жал, расспрашивал с шутками- прибаутками о походе, охал и ахал. А потом завёл в комнатушку по соседству с торговым залом. Для приватного общения. Чтобы там без лишних глаз, в свете яркого магического светильника можно было нормально рассмотреть предлагаемый товар.
Ну и выгрузил наш командир из мешочка на стол все мёртвые драгоценности. И скупщик, вооружившись внушительным увеличительным стеклом – размером с хорошее блюдце! на длинной ручке, принялся по одной отбирать побрякушки – внимательно разглядывать и раскладывать возле себя в рядок.
А мы терпеливо ждали, не мешая человеку. Но… рано или поздно всё подходит к концу. Осмотр был закончен. И ювелир начал быстро тыкать пальцем поочередно в драгоценности, скороговоркой говоря предлагаемую оценочную стоимость:
– Тридцать, сорок пять, сто десять, два по двадцать пять… – И так далее. А потом озвучил общую сумму: – Всего значит на шесть сотен без малого. А именно – пятьсот восемьдесят две монеты золотом.
Охотники обрадовано загудели. Ну да, неплохой куш. А я чуть нахмурился… Я как бы тоже неплохо ориентируюсь в ценах на драгоценные безделушки и этот торгаш явно хочет нас обмануть. Причём достаточно хитро – ненамного совсем, но всё же. Так по мелочам вроде бы, оставив за даже с виду ценные изделия нормальную цену, а на самые невзрачные занизил чуть ли не вдвое! Что по моим быстрым прикидкам даёт ему почти полсотни монет!
Мэтьюс как раз оглядел всех – словно спрашивая, согласны ли они с озвученной ценой или нет, а Трепач ещё кошель вытряхнул с древними монетами, болезненно выговорив: – Вот. Этого должно хватить, чтобы добить до шести сотен.
– А можно мне часть доли украшениями взять? – спросил я товарищей, заставив пересчитывающего монеты ювелира отвлечься, и удивлённо покоситься на меня.
– Нафига? – не понял Мэтьюс.
– Подружке своей решил что ли что-то подарить? – догадался заулыбавшийся Пат.
– Тип того, – сделал вид что смутился я.
– Да не вопрос, – сказал тогда Мэтьюс. – Бери что хочешь в размере своей доли. – И озадачено добавил ещё: – Но тут всё больше мужские украшения, да строго утилитарные – типа диадемы той. – Ну да, ведь только одна из "белых" была особой женского пола.
– Ну и себе ещё перстенёк- другой! – легкомысленно заявил я.
И несмотря на то, что доля моя невелика, забрал аж пять после того как разрешили товарищи. Все слабо оценённые скупщиком украшения. Два перстня, пару неброских колечек с "белой девицы" и тонкую цепочку с кулоном с опаслом с неё же. А скупщик, разинув рот – вскинулся. И руку было протянул, чтобы мне помешать.
– Вы чего? – изобразил удивление я. И он захлопнув рот – унялся. Только насупился, когда я сказал: – Вот за минусом этих выходит на четыреста шестьдесят монет. Ну и плюс деньги… Сколько их там?
– Пятьдесят пять, – ответил он хмуро зыркнув на меня.
– Ну вот, пятьсот пятнадцать, значит, с вас причитается, – обрадовано заявил я. И выжидательно уставился на него. Он, побагровев, запыхтел было. И… сдулся. Не став затевать скандал. Ведь если потребовать возврата забранного мной, то придётся говорить почему и платить вдвое против изначально цены. Что некрасиво выйдет. И сейчас на попятную идти, после того как он сам цену озвучил, нельзя идти. Репутация у скупщика ведь дело такое – лучше её не терять. А гильдейские охотники весть об обмане мигом разнесут по своим… И потому, посопев, он честно с нами рассчитался. Меня только провожая проводил неласково – явно друзьями мы с ним не станем…