— Не терпится уехать из дома на каникулы?
Дефне пожала плечами.
— Мне непросто оставлять дом, господин Айдын, без меня нагрузка на бабушку возрастёт, а это меня беспокоит, у неё сердце слабое.
— Дочь рассказывала нам, как много помимо отличной учебы ты успеваешь делать. Похвально, что так заботишься о семье.
Девушка улыбнулась, бросив укоризненный взгляд на подругу.
— Я не вижу здесь ничего особенного. Мы все помогаем друг другу в меру возможностей. Я думаю, в семье у каждого есть своё место.
Отец Бельгин откинулся на спинку кресла и одобрительно взглянул на Дефне.
— Мне нравится ход твоих мыслей, дочка. — с его стороны это была высшая похвала, Бельгин сдержала довольную улыбку, она-то знала, как важны для отца семейные ценности. — Наша дочь расхваливает и твой дизайнерский талант, говорит, ты шьёшь интересные вещи. Не пыталась их предлагать для продажи?
— Нет, что вы! У меня и имени-то нет в мире дизайна. — она улыбнулась, настолько абсурдной показалась ей эта мысль. — Мне ещё расти и расти... Я шью на заказ не слишком притязательным соседкам, себе и родным. Да, получается неплохо, но все-таки это не тот уровень, с которым я могу приблизиться к миру моды.
— Не слушай её, папа, она просто скромничает. — вмешалась Бельгин. — Если на них пришить лейбл известной торговой марки, никто не найдет отличий, так все аккуратно выполнено. Качество материи, конечно, подводит, но, ведь это поправимо.
— Понятно. — господин Айдын встал из-за стола и присел на кресло, придав разговору менее официальный характер. — А что вам двоим даст эта поездка? — он обращался по-прежнему к Дефне.
— Неоценимый опыт общения с носителями языка, прежде всего. Вы, может быть, знаете, что профилирующий язык у нас французский, на итальянский уделяется меньше часов для изучения. А эта языковая школа имеет очень хорошую репутацию, подтянем язык, ликвидируем пробелы, посмотрим Рим. — она мечтательно улыбнулась. — А как я мечтаю увидеть Венецию!
Заразившись её энтузиазмом, отец Бельгин улыбнулся в ответ.
— Да, прекрасная страна, мы с женой проводили там медовый месяц. — и замолчал.
Девушки обменялись взглядами, и дочь осторожно спросила:
— Папа, может, мы уже пойдем?
Господин Айдын перевел на неё взгляд.
— Да, конечно, желаю вам удачи, Дефне. Приходите к нам, мы всегда рады видеть у себя подругу нашей дочери. — и проводил их до дверей кабинета.
Девушки молча спустились вниз.
— Бельгин, ты меня извини, но я так и не поняла, в чём состояла цель моего визита к вам? — стоя у входных дверей, спросила она.
— Если честно, я сама думаю об этом. Не знаю... Но судя по реакции отца, ты очень правильно ответила на все вопросы.
С тех пор, казалось, мужчина смирился с поездкой дочери, по крайней мере, негативного отношения он больше не выказывал, и, конечно, полностью одобрил её решение вернуться раньше срока вместе с подругой, прервав запланированные каникулы в Италии, назвав частичную потерю денег несущественной платой за верный поступок. Бельгин росла и воспитывалась словно маленькая султанша, в доме, где всё подчинялось её желаниям, в атмосфере безусловной, безграничной любви, так что многие знакомые намекали родителям, что это испортит характер девочки, и она вырастет капризной, крайне избалованной особой. Но этого не произошло, очевидно, Бельгин была добродетельна от природы, и никакое чрезмерное внимание и потакание желаниям и слабостям не могло её испортить.
Девушки приехали на собеседование за пять минут до его начала и встретили в холле своих однокурсников. Составляя список, преподаватели соблюдали половой паритет: из шести человек трое молодых людей были старше одногруппниц года на два, они вели себя покровительственно и даже несколько снисходительно, хотя девушки совершенно не уступали им ни в знании языка, ни в трудоспособности, а в последнем так даже превосходили. Кудрет, высокий, сероглазый красавец, неотразимый покоритель девичьих сердец, усмехнулся, увидев их входящими в здание.
— А я всё гадал, попали вы в список самых лучших или нет?
Дефне проигнорировала его высказывание, но Бельгин ответила:
— А ты себя самым лучшим считаешь?
— Не только я, очевидно, если попал сюда. — он окинул глазами худенькую фигурку Дефне, на встречу она выбрала легкий летний костюм из тонкого льна, сшитый собственноручно, его простой, но элегантный крой, кофейный цвет материала выигрышно оттеняли рыжину волос и светлую кожу, лишь слегка тронутую загаром, юбка-карандаш выше колена и безрукавый жакет очень шли ей. В самом начале учебы он пытался приударить за хорошенькой студенткой, которая сразу объяснила ему, что ни он сам, ни его предложения её не интересуют. Тогда он перекинулся на Бельгин, но и здесь его ждал провал, с тех пор он не упускал случая отпустить какую-нибудь колкость в их сторону. — А разве сейчас вы не должны были бы любоваться итальянскими пейзажами и зажигать в обществе горячих парней?