— Ну, конечно, рассказывай бабушке сказки. Вы думаете, бабушка глупая и ничего не понимает. Думаете, я от жизни отстала. — сыпала она привычными фразами, которые внуки слышали каждый раз от обиженной их обращением женщины. — Ты, как хочешь, Дефне, но моё здоровье не располагает к такому поведению с твоей стороны. Нет ухажера, давай обручимся с Селимом. Свадьбу не обязательно играть сразу, он согласен подождать год. Мы с ним уже говорили на эту тему.
Дефне отбросила ножницы и повернулась к Тюркан, её губы задрожали. — Да, что же это, в самом деле! Что тебе неймётся, бабушка? Почему тебе нужно непременно мне кольцо на руку одеть?
Тюркан схватилась за сердце и пошатнулась, внучка кинулась к ней и осторожно довела до стула.
— Я хочу умереть, зная, что ты устроила свою судьбу. А не будет меня, кто о тебе позаботится? Так и останешься без мужа... — проговорила женщина, по-прежнему держась за сердце.
— Не вижу в этом никакой трагедии... — начала девушка и осеклась, бросив взгляд на тяжело дышавшую женщину. — Ладно, я подумаю. — сдалась она и озабоченно уточнила. — Ты лекарство выпила?
— Вот и хорошо, вот и правильно... — одобрительно произнесла бабушка, не ответив на последний вопрос, легко поднялась и, выходя, предупредила. — Селим придет в эти выходные.
Оставшись одна, Дефне прерывисто вздохнула, ей сразу вспомнилось, как совсем недавно Бельгин предупреждала её о подобном исходе дела. Опираясь локтями на стол, она приложила пальцы к вискам, ситуация складывалась явно не в её пользу, стоило ей вернуться, как бабушка оседлала свою любимую тему и теперь с новой силой, имея в руках такое грозное оружие, как своё состояние здоровья, станет доставать её с замужеством. Дефне вдруг подумала, что Тюркан и Селим заключили какой-то договор, и бабушка не успокоится, пока не заставит её обручиться. Решительно отказаться, ничего или никого не предлагая взамен, означало бы сильно огорчить пожилую женщину, девушка догадывалась, что прикрываясь слабым здоровьем, Тюркан начнет припирать её к стене, чтобы добиться замужества внучки, о котором неустанно говорит уже не первый год. Но, с другой стороны, её плохое самочувствие, действительно, может быть вызвано беспокойством и волнением за неё. Так какой же выход найти, чтобы, не навредив родному человеку, вывернуться из положения, грозящего разрушить все её тщательно построенные планы на будущее? В волнении она вскочила со стула и зашагала по комнате, ей пришло на ум предположение подруги о том, что Омер мог бы помочь ей разрулить эту ситуацию, увидев его, бабушка успокоилась бы и оставила бы свои попытки вручить ей Селима в качестве мужа, а она получила бы передышку, по крайней мере, на год. А за это время многое могло бы измениться... К тому же, если быть честной, представлять господина Ипликчи в качестве жениха ей было намного приятнее, чем видеть обожающий, временами казавшийся ей глуповатым, взгляд своего друга детства. Дефне машинально приложила пальцы к губам, возможно, на правах жениха, Омер мог бы ещё раз её поцеловать... Она поймала себя на этой ужасной мысли, покраснела и, разозлившись, вылетела из комнаты, сбежав по лестнице, услышала, как бабушка на кухне говорила с кем-то по телефону, но резко замолчала, увидев её раскрасневшееся лицо.
— Я попить. — махнула рукой Дефне и подозрительно взглянула на женщину. — С кем ты говоришь?
Глаза Тюркан заметались.
— Я звоню... Ёзге в Манису.
— Передавай привет. — сказала девушка, уверенная, что бабушка обманывает. — А Пчёлка рядом? Можно я переговорю с ней?
— Э-э-э... — замешкалась Тюркан. — Девочка уже спит, время-то позднее, ты бы тоже ложилась.
— Ага. — кивнула внучка, с укором посмотрев на женщину. — Ты мне как-то говорила, что я не умею врать, и лицо меня выдает. Так вот, теперь, я говорю тебе тоже самое. — допив воду, она поднялась наверх и попыталась сосредоточиться на раскрое. Но оказалась настолько выбитой из привычного рабочего настроения, что сосредоточиться не смогла и легла спать.
Ночью ей приснился мужчина, похожий на Селима, он держал её за руку и тащил по лесу в сторону дома, крыша которого виднелась издалека. Она упиралась, кричала, звала на помощь ‒ напрасно. Густой туман мешал разглядеть дорогу, низкие ветки деревьев царапали лицо и руки, а мужчина ‒ иногда он выглядел, как Селим, но иногда казался совершенно незнакомым ‒ смеялся, и его глаза лихорадочно блестели. На крыльце дома она заметила высокую фигуру, Селим замедлил шаг и почему-то зарычал, Дефне вырвала руку и, спотыкаясь и ужасно боясь, что ее поймают, побежала к дому. «Помогите!», — пыталась крикнуть она на ходу, но горло сжалось, и ни одного слова не слетело с губ. Туман рассеивался, и фигура стала приобретать очертания, это был мужчина, высокий, темноволосый, его чёрные глаза внимательно наблюдали за ней, и она узнала его. Омер... Остановилась в нерешительности, оглянулась назад и, увидев, что Селим догоняет, ускорила шаг, не говоря ни слова, подбежала и уткнулась мужчине в грудь, руки Омера крепко обхватили её, пряча от преследователя. Сердце сладко замерло в предчувствии, не открывая глаз, она потянулась к нему лицом и прошептала его имя. Запах его кожи и вкус поцелуя вскружили голову, ей было так хорошо, что она пожелала, чтобы этот момент длился вечно. Обняв за шею, Дефне притянула его ближе и... и проснулась от сильного сердцебиения, за окном едва начинало светать. «Вот это да... », — подумала она, с трудом переводя дыхание, долго лежала без сна, храня тактильное воспоминание о крепком мужском теле и запахе туалетной воды. Это были совершенно новые, немного пугающие ощущения, но в этот предрассветный час наедине с собой ей пришлось признаться, что покидать объятия Омера Ипликчи она совсем не хотела.