— Какая прелесть ваша девочка! — искренне восхитился я с лёгкой завистью к её отцу. А потом мазнул взглядом по его лысоватой блондинистой шевелюре, водянистым голубым глазам, непримечательным чертам лица и лёгкой сутулости, и удивился. Такое чудо у такого неинтересного мужика. Наверно, похожа на мать. Помахал малышке. — Пока, Матрёшка!
Она смущённо и энергично замахала мне вслед маленькой ладошкой.
— Пап, я же сказал: приеду завтра, а ты всё время сегодня звонишь, — уже в машине ответил я на звонок отца и улыбнулся. Эта маленькая бойкая принцесса так меня очаровала, что я невольно подумал: хочу дочь. В груди нехорошо заныло: Юлька беременна. Но отец меня отвлёк. — Правда, правда, пап. Часам к трём буду. И маме скажи, пусть не наготавливает на десятерых. Я буду один.
«Котик, а ты где?» — пришло сообщение, когда мы с отцом закончили короткий разговор.
«А ты?» — настучал я ответ.
«Жду тебя дома. Готовлю ужин. Купи вина. Себе. Мне же нельзя».
«Готовишь?! Или заказала?»
«Коть, ну какая разница» (куча возмущённых смайлов)
«Большая. Если готовишь ты, я лучше возьму водки».
«Фу таким быть!» (и снова куча смайлов)
«Буду минут через тридцать», — отправил я ответ и вздохнул, выворачивая с парковки.
С Юлькой в принципе было неплохо. Она забавная, дерзкая, самоуверенная. Ненасытная в постели. Открытая к разным экспериментам. Но, положа руку на сердце, наверно, я уже слишком стар для всего этого. Я так от неё устал.
И от семейной жизни я ждал другого. Не вечных хайп-проектов, сумасбродных подружек, родительского контроля её отца и ресторанной еды. А чего-то совершенно другого. Милого, уютного, домашнего. Единства. Постоянства. Ответственности.
«Да, кстати, будет Евка. При ней не говори о нашей беременности, — прилетело уже по дороге. Нашей! Я скрипнул зубами. Ну вот, что я говорил! — Пусть, сучка, думает, что залетела первая. Коть, давай пока вообще никому не будем говорить, хорошо? Люблю тебя…»
До конца эту «поэму» в смайликах я не дочитал. Вот только желание ехать домой резко пропало.
Я развернулся на следующем же светофоре.
И уже припарковавшись у частного клуба, открытого только для «своих», с панорамным видом, живой музыкой и собственной пивоварней, настучал ответ:
«Прости, задерживаюсь. Срочная работа. Хорошо вам посидеть».
Долго мучительно обдумал все варианты и вместо «люблю» поставил смайлик.
Глава 5. Эльвира
— Прости, — Костя выдохнул, перекатился на спину, простыней вытер стекающий по лбу пот. — Эль, да что с тобой?
— Ничего. Ты меня прости, — отвернувшись, прикусила я подушку.
Третий раз до обеда я развожу Костю на секс. И третий раз подряд не могу кончить. Словно его резко стало слишком мало. Всё слишком медленно, слишком вяло, нерешительно, неглубоко. А раньше мне ведь хватало. Да, не спорю, бывало и лучше. И Костя меня до пятницы устраивал. Но сегодня меня всё в нём раздражало.
Распогодилось. И родители с утра в субботу даже забрали с собой на дачу Матрёшку, чтобы мы побыли вдвоём. Но выходные пропали зря. Я ничего не сделала из того, что планировала, ещё и осталась неудовлетворённой.
— Ты не виноват. Дело во мне, — подцепив простынь и прикрывшись, я пошла в душ. Вот насадка душевого шланга с меняющимся напором воды меня ещё ни разу не разочаровывала.
И дело, конечно, было не в Косте. А в Верейском. И в том, что все выходные я думала: что же делать.
Что, чёрт бы тебя побрал, делать?
Я включила в ванне воду и присела на закрытый унитаз.
У меня чуть сердце не остановилось, когда Костя рассказал, как Матрёшка бежала ко мне и врезалась в мужика, что вышел из моего кабинета. А вышел из него Верейский.
Если он и дальше будет настаивать на встречах, приходить, задавать вопросы, приглашать, а то и следить (А он будет! В этом я даже не сомневалась), то рано или поздно снова увидит дочь. А там сложит одно с другим, это не трудно.
Но этого я никак не могла допустить — нового витка отношений. Даже не потому, что у него почти беременная невеста. Сейчас я была куда более эгоистична. Я думала о себе. Ответ: потому что он разобьёт мне сердце. И в этот раз не только мне. Привяжется к Машке. Моя девочка тоже будет его ждать, а он снова вернётся к своей богатенькой дочке богатенького папочки. Потому что он всегда к ней возвращается.
За вчерашний день я перечитала всё, что нашла в сети, перерыла весь её Инстаграм и ужаснулась, когда поняла, сколько лет они уже вместе. Она с кем-то трахается, он не гнушается короткими романчиками. Но его рука на талии Юлии Пашутиной лежит с её девятнадцатого дня рождения и до сих пор. То тень на песке с его широкими плечами. То волевой профиль на фоне заката. Он с ней. Он — всегда с ней.