«И кому не спится в такой поздний час?»
Она честно не хотела подслушивать и продолжить спокойно свой путь, но конец фразы, донёсшийся из-за закрытой двери, заставил её замереть и обратиться в слух:
-… слишком слаба. Рей пока ещё рано знать правду. — Голос принадлежал Финну.
— Финн, ты же понимаешь, как бы тебе не хотелось, мы не сможем скрывать это от неё вечно, — ответила ему миледи Холдо.
— Что скрывать? — на этих словах Рей распахнула дверь.
В комнате, что служила как штабом лагеря, так и личным кабинетом миледи Холдо, находились четверо: сама миледи, сидящая за массивным полированным столом; Карен, устроившаяся в небольшом кресле у окна; Финн, нервно расхаживающий взад-вперед; и мужчина, которого Рей лично не знала - но часто видела тренирующим новобранцев, - облокотившийся на стену за спиной миледи. Все присутствующие обернулись к Рей, удивлённо глядя на неё. Они явно не ожидали, что их маленький совет мог быть обнаружен.
— Рей? — запаниковал Финн. — Почему ты не спишь?
— Что вы от меня скрываете? — грубо перебила его Рей.
— Рей, тебе нужно… — вновь попытался высказаться Финн.
— Вы немедленно расскажете мне правду! Я имею полное право знать! — требовательно заявила девушка, удивляясь властным ноткам в своём голосе.
Финн хотел было возразить, но его перебила миледи Холдо:
— Она права, Финн. Всё-таки это касается и её. Он ни перед чем не остановится.
— Кто? — спросила Рей. - Кто он?
— Присядь, дорогая, нам предстоит довольно долгий и тяжёлый разговор, — попросила миледи, указывая на стул напротив неё, и девушка поспешила выполнить её указание. — Рей, какое твоё последнее воспоминание?
Рей удалось вспомнить не так много из своего прошлого, как бы ей хотелось. И это были даже не воспоминания, а скорее ощущения. Но кое-что всё-таки всплывало в её памяти всё чаще и чаще, приобретая чёткие очертания.
— Я помню огонь, — сказала она, глядя в сторону. — Помню, как задыхалась и не могла пошевелиться. Помню, как кто-то звал на помощь. И… ещё я помню мужчину.
Последнюю фразу она сказала тихо и неуверенно, поэтому миледи переспросила:
— Мужчину? Ты знаешь, кто он?
Рей отрицательно покачала головой. Она действительно не знала или не помнила, кем он был, но не стала рассказывать, что он ей снился. Причём часто. Чаще всего, это был лишь образ, преследующий её в кошмарах, но сегодня она увидела его чётко и ясно.
— Возможно, это покажется странным, но… — неуверенно начала Рей, — Я знаю, что он хотел меня убить… И я запомнила его меч.
— Как он выглядел? — спросил неизвестный Рей мужчина. Было ясно, что его эта информация заинтересовала.
— Кто? Мужчина?
— Нет, меч.
— Я… я могу нарисовать, — подумав, сказала Рей.
Несколько дней назад Карен принесла ей пергамент, карандаши и акварель с кистью из своих личных запасов, чтобы она могла рисовать, когда будет скучно, и Рей не задумываясь нарисовала дракона, извергающего дым из ноздрей, которого накануне видела в своем сне (кажется он пытался её поджарить). Карен тогда была потрясена её талантом до глубины души, как впрочем, и сама Рей. Поэтому она знала, что передать изображение меча на бумаге ей удастся лучше, чем описать словами.
Миледи протянула ей пергамент и перо с чернилами, и Рей начала уверенно выводить чёткие линии. Через пять минут она представила свою работу: сайбер, с боковыми вентиляционными отверстиями на рукояти. На одном отверстии был изображен дракон со сложенными крыльями, вокруг которого было написано «Ita mihi vim»*. Смысл этих слов Рей не знала, да и за правильность текста не могла отвечать.
Едва взглянув на рисунок, миледи и мужчина переглянулись, но на их лицах не было удивления, будто они знали заранее, что она изобразит. Карен опустила взгляд, а вот Финн судорожно вздохнул. Рей повернулась к нему и увидела на его лице плохо скрываемый страх.
— Что? — Рей непонимающе вертела головой, не зная на ком остановить свой взгляд.
— Рей, этот меч принадлежит магистру Ордена Рен, — мужчина оттолкнулся от стены и сел на стул рядом с миледи Холдо.
— Кайло Рену? — Рей тяжело сглотнула. — Так… а причём тут я?