Перед глазами поплыли обрывки чьих-то фраз, чёрно-белые мерцающие кадры суетящихся теней, резкий свет. Потом начали проявляться уродливые испуганные лица, выглядывающие из помятых простыней.
Любовник бочком сполз с супружеского ложа, зажал некий сморщенный предмет, болтающийся между ног.
Эхом звучали странные фразы пытающейся обосновать случайность произошедшего спектакля жены. Тщедушный мужчинка прыгал на одной ноге, пытаясь вдеть ногу в непослушную штанину, распихивал по карманам трусы и носки, извинялся, давал нелепые обещания.
Жена хлопала ресницами и губами, словно пыталась поймать пузырьки воздуха, спрятала под подушку использованные не по назначению трусики, стыдливо закрывала ладонями торчащие вишнями соски, суетливо накручивала на торс простыню.
Глядя на это представление, спонтанно созрело решение: какого чёрта я должен страдать по такому позитивному в принципе поводу? Карты, пусть и случайно, вскрыты, секреты обнажены, выставлены на обозрение. Шулер утратил шанс показывать фокусы.
Меня тут же отпустило. В голове и теле появилась лёгкость.
Я рассмеялся, рассмеялся им в глаза, сказал, что чёрно-белое зрелище чувственного секса, особенно завершающий аккорд, было впечатляющим, что я даже предположить не мог, насколько у меня темпераментная, гибкая и чувственная спутница жизни – просто цирковая акробатка, гетера, танцующая фурия.
Посылаю бывшей жене воздушный поцелуй, разворачиваюсь и триумфально удаляюсь, оставляя парочку в полном замешательстве.
Жаль, что не догадался снять пикантную сцену на телефон: в голову не пришло.
Ну и ладно. Зато я под впечатлением.
Моя жизнь, мои правила. А они… пусть сами разбираются. Каждый остаётся при своём: им секс, мне свобода от обмана.
И всё же интересно – как давно любимая водила меня за нос?
Конец