— Но ты сделаешь это, если захочешь?
Джейк молчал. Дело было в том, что, если бы он захотел, он смог бы сделать гораздо больше, чем это.
— Знаешь, она любит тебя.
— Она написала об этом в своем письме? — спросил он.
— Нет. Я сама догадалась об этом, когда видела вас вдвоем в гостинице.
— Кара замужем, — повторил он, напоминая об этом не только Бонни, но и себе. — Именно она должна решить, устраивает ли ее эта ситуация. И она может многое потерять.
— Опекунство над своим сыном?
— Да. Решать должна именно она. Кара знает, что я поддержу любое ее решение.
— И это все? Ты сам ничего не собираешься делать? — настаивала Бонни.
— Я делаю.
— Возишься со своей гостиницей, в то время как Кара мучается в Берлингтоне?
Тогда до него дошло, что хотела сказать его невестка.
— У меня должно быть хоть что-то, что я мог бы ей предложить. Не только гостиница, но и свое честное имя.
— В Буффало есть много людей, которые готовы поддержать тебя. Когда ты приедешь?
«Настало время», — подумал Джейк. Он был готов. Готов был приехать обратно в Буффало и прямо взглянуть в глаза простым людям, сотрудникам полиции, а также призракам, которые преследовали его.
Джейк встретился с представителями городских властей и своим бывшим руководством утром в четверг. Встреча прошла гораздо лучше, чем он ожидал. Это свидетельствовало о многом.
Перед официальным заседанием он повидался с ребятами из своего отделения. Они встретили его радостными возгласами, сопровождаемыми крепкими словечками, и многочисленными предложениями отметить его приезд через несколько часов в их излюбленном местечке. При виде такого энтузиазма и доброжелательности Джейк воспрянул духом.
— Скоро мы снова увидим тебя в форме? — спросил его бывший сослуживец.
Джейк уже направлялся к двери, он остановился и без всякого сожаления сказал:
— Не увидите, ребята. Но заезжайте ко мне, когда будете в Вермонте.
Мэр города, глава внутренних дел и шеф полиции сидели вокруг круглого стола в конференц-зале, когда он вошел туда. Джейк не узнал только одного человека, который был представлен ему как городской прокурор. Если он правильно понял, они все считали, что он совершил некое противоправное действие в отношении города.
— Рад вас снова видеть, Маккейб. — Это сказал шеф полиции Эдвин Дэш, нервно взглянув сначала на Джейка, потом на мэра Чарлза Кершера.
Мэр города, недавно избранный на свой пост, не проявил особой радости при виде Джейка:
— Привет, капитан Маккейб.
— Здравствуйте, господин мэр.
Дэш прочистил горло:
— Вы, наверное, знакомы с Бобом Фельдманом из Айовы?
Боб улыбнулся, когда они обменялись рукопожатиями. Он, возможно, был суровым и порой раздражающе педантичным человеком, но отличался честностью и держался подальше от политики, что подтверждал его предварительный отчет, в котором доказывалась невиновность Джейка.
— Джейк, в городе есть много людей, которые хотят увидеть ваше поражение. Я никогда не был среди них.
— Спасибо, Боб.
Мэр нахмурился, так же как и городской прокурор Фред Хэнс — тучный джентльмен с реденьким зачесом, плохо закрывающим лысину.
После того как все чиновники заняли свои места за круглым столом, первым заговорил прокурор:
— Вам известно о том, что город предложил вам значительную сумму, чтобы вы оставили свою работу в полиции, и сумма эта была и остается неизменной.
Стиснув зубы, Джейк произнес:
— Я не добиваюсь увеличения этой суммы, мистер Хэнс. — Джейк твердо взглянул на мэра, затем — на шефа полиции. В конце концов его взгляд остановился на Бобе. — Я хочу, чтобы расследование по этому делу возобновилось. Или было пересмотрено. Мне надо точно знать, почему я тогда получил неправильный адрес.
— Джейк, мы уже покончили с этим делом!
— Я не мог перепутать адрес! Бывают ошибки в нумерации домов. Но здесь была неправильно названа улица. Это оказалось роковой ошибкой. В результате погибли женщина и ребенок. Молодой полицейский, выстреливший в них, покончил жизнь самоубийством. Вы все это знаете. Но я… я больше не хочу безропотно принимать то, что мне говорят. Я хочу знать, что случилось на самом деле.
— Город оказывал вам поддержку как в ходе внутреннего расследования, так и после него, — сказал прокурор. — Вам было выплачено выходное пособие, а затем была устроена пресс-конференция, чтобы объявить о результатах.
— Я помню эту пресс-конференцию. Она принесла мне слабое утешение. — Джейк повернулся к Бобу: — Я не подвергаю сомнению ваше предварительное расследование, но хочу спросить: может быть, нечто было упущено оттого, что все внимание было сосредоточено на мне?
— А на ком же еще оно должно было быть сосредоточено? — бросил мэр.
Джейк кивнул:
— Да, это случилось во время моего дежурства. Поэтому я принимаю на себя ответственность. Но если это была ошибка, человеческая или компьютерная, руководство полиции должно выяснить, как все произошло, чтобы не допустить в дальнейшем совершения подобной же ошибки.
— Наверное, мы должны пересмотреть это дело. Я никогда не чувствовал полной поддержки тех, кто так или иначе был вовлечен в него, и у меня сложилось впечатление, что это дело стараются поскорее закрыть. — Сказав эти слова, Боб внимательно взглянул на мэра.
Тот нахмурился.
— Я не хочу, чтобы слова, сказанные здесь, дошли до средств массовой информации, пока у нас нет ничего конкретного, — предупредил он шефа полиции.
Мэр, несомненно, беспокоился о своем будущем переизбрании на пост. Ничто не должно было задеть его репутацию.
Джейка это нисколько не волновало. Шеф полиции и Боб по своему служебному положению были зависимы от городского главы и поэтому не перечили желаниям мэра. Джейк же теперь не состоял на муниципальной службе и не ощущал такой зависимости.
Когда на следующее утро была устроена пресс-конференция, Джейк заявил, что он не намерен больше молчать. Его горе по погибшей семье огромно, но в этой трагедии осталось еще много темных пятен. И он хочет получить ответы на все вопросы, чтобы быть уверенным в том, что подобный несчастный случай больше никогда не повторится.
И на этот раз Джейк приветствовал внимание прессы.
— Не трогай это, Кэбот! — закричала Сьюзен, когда маленький мальчик нашел какой-то кусок дерева, выброшенный волной на песчаный берег озера Шамплейн, прямо перед домом Венделлов.
— С ним ничего не случится, — сказала Кара свекрови, сидевшей вместе с Трумэном на веранде и наслаждавшейся ланчем в этот не по-осеннему теплый сентябрьский денек. — Это просто кусок дерева. — Обращаясь к сыну, Кара добавила: — Давай представим себе, что ты нашел пиратский корабль.
— Кара, не поощряй его. В следующий раз он найдет еще какую-нибудь гадость на пляже.
— Например, пару ракушек, — пробормотала Кара, в то время как Сьюзен продолжала:
— Я уверена, эта доска отвратительно пахнет рыбой. Сейчас же приведи мальчика сюда, пусть он вымоет руки!
Трумэн, сложив газету, отложил ее в сторону, решив тоже сказать свое слово:
— Мама права. Предосторожность никогда не помешает, когда дело касается микробов.
Кару нисколько не удивило то, что Трумэн встал на сторону матери. И Сьюзен это тоже не удивило. Свекровь самодовольно улыбнулась. За те месяцы, пока Кара отсутствовала, здесь ничего не изменилось. Трумэн по-прежнему обращался с ней как с куском глины, из которого можно было лепить все, что угодно, а мать его по-прежнему задавала тон во всем.
— Проследи, чтобы мальчик использовал антибактериальное мыло, — проинструктировала Сьюзен.
Кара привела Кэбота в дом, но совсем не для того, чтобы помыть ему руки. Более того, она тайком принесла с собой кусок дерева и дала его сыну. Пусть поиграет, а она в это время сделает звонок. Кара откладывала его с тех пор, как вернулась к своему мужу, хотя, признаться, в тот мартовский день она еле сдержала желание броситься вслед за Джейком и умолять его о том, чтобы он увез ее и Кэбота с собой.