Да, десять лет – срок не малый. И некоторые действительно кажутся незнакомцами, а не теми, с кем треть жизни ходила в один класс.
– Мамочка, – дергает Полинка за руку, указывая в сторону двух мальчиков лет семи-восьми. Не то погодок, не то двойняшек, потому что очень уж они похожи друг на друга. – Пойду-ка я с ними знакомиться, пока не сбежали.
– Ну, давай. Удачи, – подмигиваю своей деловой малышке.
– И тебе, – выдаёт чудо в ответ, резво устремляясь к выбранной цели.
Я же, обняв себя за предплечья, отхожу чуть в сторону от основной массы наших одноклассников и весело наблюдаю, как Полина налаживает связи.
М-да, судя по тому, как у парнишек загораются глаза, и они дружно кивают, когда дочка показывает в сторону игровой комнаты, знакомство складывается удачно.
Вот и замечательно!
Хмыкаю, расслабляясь.
***
– Привет, Красивая, – произносит до мурашек знакомый голос из-за спины, требуя обернуться и ответить.
А я замираю, ощущаю себя глупой ланью, почувствовавшей охотника. И не двигаюсь. Улыбка же на губах тихонько тает.
Потому что боюсь.
Боюсь повернуться.
Боюсь увидеть того, о ком непозволительно часто вспоминала, даже выйдя замуж.
Боюсь выдать эмоции, те, что уже никому не нужны, но которые сквозь годы прошли вместе со мной и не потеряли своей насыщенности.
Боюсь посмотреть в глаза того, кто когда-то смело признался мне в любви, и кому я отказала, по привычке струсив.
Нет, Юлька, так больше нельзя.
Даю мысленный приказ самой себе.
Пора становиться взрослой. И брать пример с Полинки, любимой моей дочурки, которая отпор не только всем девчонкам в группе даёт, но и мальчишек легко строит по линейке.
Сжимаю кулачки и медленно оборачиваюсь.
– Привет, – выдыхаю чуть слышно, пытаясь задержать на губах так и норовящую сбежать улыбку.
Глаза помимо воли жадно скользят по таким знакомым и в то же время изменившимся чертам волевого лица. Густым бровям, ярко выделенным скулам с аккуратной бородкой, носу с легкой горбинкой, полученной во время одной из драк в колледже. Тонким губам с заметной черточкой на нижней.
Только пронзительных, сводящих с ума карих глаз избегаю, что прожигают меня, как рентген.
Дим почти не изменился, однако, стал чуть шире в плечах, холенее и брутальнее. Но в целом такой же, как и был шесть лет назад.
Глава 9
– А ты почти не изменилась, – словно читает мои мысли Любимов, скользя медленным взглядом по фигуре. Вниз, а потом вверх.
На лице же ни капли стеснения. Лишь легкая ухмылка и слабые искорки интереса в глазах. Скрывать и утаивать который…
Нет.
Это не для него.
Вот уж кто всегда четко и реально говорил о своих желаниях и показывал чувства без утайки, так это Дим.
Любимов Дмитрий Дмитриевич. Или Дим для меня. И Димыч для друзей и одноклассников.
Хотя… столько лет прошло, как мы не виделись. Кем он стал? Каких высот достиг? Мне не известно. Может, его теперь только чётко по правилам русского языка величают, не смея сокращать и коверкать имя и отчество.
– А знаешь, нет, – добавляет он, пока я молчу и жадно стараюсь запомнить все черточки до последней, чтобы после, закрыв глаза, иметь возможность воссоздать его образ и насладиться, не торопясь и в тайне ото всех. – Изменилась ты, Красивая. Расцвела еще ярче.
– Красивая, – повторяю, качая головой, и удивляюсь, что Любимов вновь назвал меня именно так.
Как раньше.
Как в прошлой жизни, когда были просто он, влюблённый мальчишка, и я, глупая девочка Юля Красавина.
– Столько лет прошло… и не забыл?
– Я всё помню, – чуть наклоняет голову и слегка прищуривает глаза мужчина.
Безумно привлекательный мужчина. Высокий, плечистый и мускулистый. Нет, не качок, скорее сухожильный. Однако, идеальное спортивное тело не скрывают ни черные классические зауженные брюки, ни графитовая расстёгнутая на две пуговицы рубашка.
А такие, кажется, мелочи, как пара крестиков из белого золота на двух цепочках и крупные часы в металлическом корпусе, лишь оттеняют брутальный образ.
Оденься он в синтетический костюм фирмы «Адибас», и то заставил бы оборачиваться вслед всех женщин от пяти до семидесяти лет. Потому что внутренний стержень, энергия, харизма… они его неотъемлемая часть, которая присутствует всегда.
От Дима веет такой уверенностью и силой, что хочется подойти ближе, коснуться легонько, самыми кончиками пальцев широкой груди, стать частью его мира, впитать в себя решимость и смелость.