– Я... я только... – она указала на ванную.
– Я так и думал. – Он чуть посторонился, и она увидела в его номере накрытый стол, где стояли две тарелки и большой графин. – Иди. Поешь, пока теплое.
Она оглядела себя. Большой махровый халат укутывал ее всю – от подбородка до шлепанцев. Подумав немного и решив, что пища ей не повредит, она вошла в комнату.
– Очень мило, что вы позаботились обо мне, мистер Пэриш.
Обычно в деловых поездках он обедал с клиентами. Когда она сопровождала его, то вела записи, рылась в портфеле в поисках нужной бумаги и делала все, что ему требовалось для общения с клиентом. После обеда шла в свою комнату и читала, пока не засыпала. Он никогда не приглашал ее к себе в номер, даже чтобы просто перекусить.
– Ты оказываешь мне честь, Пибоди.
Он пододвинул для нее стул, и она уселась около стола со стеклянной поверхностью.
– Самое малое, что я могу сделать, – это накормить тебя, – улыбнулся он, и она торопливо отвела взгляд. Его улыбка слишком возбуждала, особенно сейчас, когда на теле не было ничего, кроме халата.
Она стала смотреть в окно. Из номера на двадцатом этаже был виден извилистый берег, покрытый огнями. Они напоминали светящуюся корону. Дальше, на темной воде, блуждающие огоньки обрисовывали океанские суда, плывущие по спящему морю.
Ее внимание привлек какой-то звук, и она обернулась. Ее босс уселся напротив нее за стол – почти рядом. Она скрестила ноги и слегка задела его голень. Тапочка упала.
– Ой...
– Что? – Он оторвал взгляд от салфетки, которую раскладывал на коленях.
Она покачала головой, ощущая, как заливаются краской щеки.
– У меня тапочка... она...
Он посмотрел вниз. Белый шлепанец ярко выделялся рядом с его коричневым мокасином.
– Я достану. – Наклонился и нырнул под стол.
– Совсем не обязательно, мистер Пэ...
Он взял в руку ее лодыжку, и у нее остановилось дыхание. Поднял ступню, халат распахнулся на колене, обнажил ногу. Все это она наблюдала через стекло стола.
Он на секунду замешкался, держа ее лодыжку, когда надевал шлепанец на ногу. И только затем отпустил ее и вновь уселся напротив. Смахнув со лба прядь волос, улыбнулся.
– Золушка, я счастлив сообщить, что туфелька вам впору.
Она подтянула ноги, расправила на коленях халат.
– На самом деле она немного велика.
– В этом вся моя Пибоди. Непримиримая реалистка. Ни крупицы романтизма в душе.
Иззи уставилась на тарелку, решив, что лучше разглядывать сырное суфле, чем дать ему увидеть боль и тоску в ее глазах. Лодыжка немилосердно горела после ласкового прикосновения его пальцев. Непримиримая реалистка, ха! Огромное заблуждение с его стороны. Без всякого сомнения, она самая большая дура, которая когда-либо теряла туфельку – и сердце! – из-за мужчины.
Его губы снова растянулись в улыбке.
– Не будь такой озабоченной, Пибоди – Он протянул через стол руку и накрыл ею ее пальцы. – Тебе понравится быть миссис Пэриш. – И, призывно подмигнув, надел ей на палец золотое обручальное кольцо.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
На следующее утро в восемь часов приятный мужчина в черной форме и пилотке летчика помог Иззи войти в небольшой самолет. На борту уже находились две пары, они сидели по обе стороны прохода напротив друг друга в передней части салона.
Иззи постаралась держаться спокойно, когда рука босса обвилась вокруг ее талии в знак супружеской привязанности.
Начался настоящий обман.
– Я еще не сказал тебе, как ты чудесно выглядишь сегодня? – прошептал мистер Пэриш.
Она замерла и взглянула на него.
– Нет.
Его улыбка была теплой и искренней. Если бы Иззи не знала всего, то...
– Тогда скажу. Ты выглядишь изумительно, дорогая, – повторил он, на этот раз громче.
Она тут же подняла голову и выдавила улыбку. С таким же успехом он мог отпускать комплименты самому себе. Он же выбрал платье! Она должна была признать, что платье из фая[1] без рукавов было красивым: по песочному полю разбросаны тропические цветы и листья. Запахнутая наподобие саронга[2] юбка до колен слегка расходилась на бедре. Дополнявшие туалет зашнурованные почти до колен сандалии на высоченной платформе делали Иззи, как ей казалось, мало похожей на исполнительного помощника. Или вообще на кого-то, кто хоть что-то умеет делать, например, печатать и писать под диктовку.
– Что ж, спасибо... пупсик! – Иззи сама не знала, как выскочило это дурацкое слово. Внезапно разозлившись, она не смогла полностью скрыть свои чувства. – Ты же знаешь, как для меня важно твое одобрение, – взмахнула она ресницами, заметив, что он слегка наморщил лоб, хотя на его лице по-прежнему сохранялось выражение супружеской преданности.