И теперь наша повозка не спеша катилась по просёлочной дороге в объезд Андолина. В роли послушницы правящей запряжёнными в повозку мулами выступала Арлен, а в роли её спутниц находящихся в повозке – я и Тинувиэль.
Тем временем полуденный зной опустился на землю. Сонные мухи жужжали вокруг мулов и те лениво отмахивались от них длинными хвостами. Арлен изредка взмахивала хлыстом и тогда мулы, на время, позабыв о мухах, пускались рысцой, но пробежав шагов двадцать, вновь лениво переходили на шаг, до следующего щелчка хлыста.
Нам с Тинувиэль надоело просто так валяться в повозке, и мы занялись вплотную изучением анатомии наших тел. У Тинувиэль оно оказалось маленькое и изящное. Хорошо еще, что стоны и вскрики эльфийки во время прохождения уроков анатомии заглушал скрип колёс. Обучение нам так понравилось, что мы и не заметили, как пролетело время до монастыря святой Алексии.
- Почти приехали, - услышали снаружи мы голос Арлен, - Приводите себя в порядок.
Поправив на себе одежду, и сбившийся набок парик, я занял место на козлах рядом с нашей возницей.
Сидя рядом с Арлен, я почувствовал исходящий от её тела приятный запах леса.
Вплотную обнюхав девушку, я резюмировал.
- Арлен, ты чудесно пахнешь, только близко к монашкам не подходи, они сразу почуют, что ты не из монастыря.
Из повозки высунулось взлохмаченное рыжеволосое чудо.
- То же самое касается и тебя, Тинувиэль, держись подальше от монашек. На время посещения монастыря Арлен, ты будешь Еленой, ты Тинувиэль Тиной, меня же называйте Ритой.
- Хорошо Риттер, то есть Рита, - улыбнулась мне Арлен.
Поскрипывающая и громыхающая по камням повозка подкатила к возвышающимся на добрый десяток метров белокаменным стенам старого монастыря.
На первый взгляд монастырь показался нам безлюдным. Ворота его были наглухо закрыты, а на стенах не было видно ни души.
Я взялся за воротный молоток в виде большого кольца торчащего из волчьей пасти и несколько раз им стукнул.
В ответ тишина.
Никто не спешил открыть дверь перед усталыми путницами. Я ещё несколько раз приложился молотком о дверь.
Опять тишина.
Наконец с той стороны послышались шаркающие шаги.
- Кто стучится в божий дом в столь поздний час? – донёсся до нас старческий женский голос.
- Послушницы монастыря святой Примулы, - ответила заученной фразой Арлен, - Приехали для посещения вашей библиотеки.
Маленькое окошко в воротах открылось, и оттуда на нас глянули пытливые глаза уже немолодой женщины.
Внимательно оглядев нас с ног до головы, привратница захлопнула окошко, и распахнула ворота.
- Проходите, сёстры, мать-настоятельница скоро спустится во двор.
Повозка заехала на монастырский двор.
Мы, взяв наши нехитрые пожитки, слезли с повозки.
Сам двор был выложен каменной брусчаткой, сквозь которую пробивалась редкая растительность пыльной травы. Из зелени растущей на дворе можно было отметить ещё парочку каштанов и одну чахлую сосну.
В качестве живности по двору бродили куры, клюющие сухие семена в скудной траве.
Из местного храма, после молебна, как раз выходили сёстры во главе с сестрой-хозяйкой и матерью-настоятельницей.
Увидев нашу кампанию, стоящую перед въездными воротами, настоятельница монастыря вместе с сестрой-хозяйкой направились к нам, а остальные сёстры пошли в монастырскую столовую.
- Здравствуйте сёстры, - поздоровалась с нами настоятельница, - откуда вы прибыли к нам, и с какой целью?
- Досточтимая матушка, - обратилась к ней Арлен, - мы прибыли с западной окраины королевства, из монастыря святой Примулы. Послала нас к вам матушка-настоятельница Аграфия, чтобы мы могли приобщиться к мудрости вашей библиотеки, слава о которой разнеслась далеко по свету.