Свято место пусто не бывает. В скором времени кровать Марины заняла другая девушка, а той словно никогда тут и не было… Хоть бы цветочки положили, ведь был человек и его не стало.
Мне вдруг показалось, если умру в этом дурдоме, никто и не заметит. Я гуляла по коридору, смотрела на проходящих мимо психов и морщилась от их дебильных рож, постоянно пускающих слюни. Некоторые называли меня маньячкой и просили их пощадить.
Вообще, психи беседовали на самые разные темы: о политике, о мире, но больше всего любили о смысле жизни. Контингент тут самый разный. Никто не церемонится и не разделяет пациентов по диагнозам: алкоголик, наркоман, законченный псих и человек с депрессией могут лежать в одной палате. Все они находятся под неусыпным присмотром медперсонала.
Про медицинский персонал — отдельная тема. Как меняется человек, когда чувствует свою власть над другими! Этим злющим теткам не в больнице нужно работать, а в тюрьме. Милосердным тут не место. Только в этих больницах пациент может лечь с расстроенными нервами только потому, что ему требуется хороший психотерапевт и несколько сеансов, а выйти с тяжелейшими психическими расстройствами. У всех, кто отсюда выйдет, на всю жизнь останется моральная травма. Никакого лечения, обследования. Одни таблетки на всех, от которых сводит рот.
Как-то меня вызвали к главному врачу. Я растерянно пожала плечами и пошла к нему в кабинет.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он меня, поправляя на носу очки.
— Нормально, — буркнула я и опустила глаза.
— Нормально — это как?
— Как пациент психиатрической лечебницы, которого положили на пожизненное лечение. Человек — существо уникальное, может приспособиться к любым условиям. Я принимаю свое пребывание здесь как неизбежность.
— Вы до сих пор не можете назвать мотив, из-за которого убивали ни в чем не повинных людей?
— Меня тут пичкают такими сильными лекарствами, что я не только мотив, я самих людей не вспомню.
— И вы по-прежнему утверждаете, что их убивали ваши покойные мужья, шторы и статуэтки?
— Вы меня об этом уже миллион раз спрашивали.
— Мало ли… Может, у вас в голове прояснилось.
— От таблеток и уколов? Что может проясниться в моей бедной голове? Я постоянно хочу спать, у меня выработалась лекарственная зависимость. Вы же поставили мне диагноз: шизофрения. Какие ко мне могут быть вопросы? Если разобраться, все мы с приветом. Во мне изменилось только то, что я стала жирным овощем. Овощем от лекарств, а жирным, потому что почти не двигаюсь и набираю вес. У вас все набирают вес. Не зря санитары в отделении называют нас «овощебаза». Смеются над одинокими и незащищенными. А по большому, счету они правы: кто мы такие? Действительно овощебаза. Что мы тут делаем: толстеем да спим целыми днями. У меня ухудшилась память, я отупела, мне жаль тех людей, которые тут лежат. И себя в том числе.
— Хорошо, я вас услышал. Но я позвал вас сегодня не за этим. Сейчас у вас будет короткое свидание.
Я была уверена, что ко мне опять приехала Люська. Она приезжала несколько раз, постоянно плакала и говорила, что даже ее влиятельный муж не может ничего сделать, чтобы меня отсюда вытащить. Я была уверена, что и на сей раз ко мне приехала она. Но когда дверь открылась, я увидела Леонида.
— Ты? Я не хочу, чтобы ты видел меня такой.
— Наташа, не говори ерунды. Мне с тобой разрешили увидеться, и я не собираюсь от этого отказываться.
— Я не буду мешать, — врач посмотрел на часы, — у вас ровно час. Я закрою дверь, а ровно через час открою.
Когда за ним закрылась дверь, я поправила сальные волосы, одернула фланелевый халат.
— Зачем ты приехал?
— Соскучился. Не могу без тебя.
Я подняла голову, встретилась с Леонидом взглядом и подумала, что приворот бабки Антонины еще никто не отменял. Работает как часы.
— Я плохо выгляжу. Толстая и немытая.
— Ты самая красивая.
Леонид поставил большую сумку на стол и стал выкладывать продукты.
— Давай ешь. Тут и устрицы, и черная икра, и крабы, и горячее из лучшего ресторана.
Я принялась за деликатесы и запивала их гранатовым соком.
— Вкусно?
— Да. Но боюсь, будет желудок болеть. Я отвыкла от такой еды. Потом буду жалеть.
— Все равно поешь. Соскучилась, наверное? Как тебе здесь? Психи не обижают?
— Буйные в отдельной палате. Я уже сама стала психом от лекарств. Не пить их невозможно. Проверяют. Заставляют рот открывать.