Мы прошли в служебные помещения. В коридоре за пластиковыми занавесями угадывалось биение чужих ненастоящих жизней. Слышался шепот, шуршание раздвигаемого пластика, сопение…
Я невольно заинтригованный сладострастным стоном отодвинул ближнюю занавеску. Ничего интересного. Мужик какой-то лежит почему-то к кровати привязанный и пустой экран у него в головах. Такого раньше не видел. Не успел я вопрос задать, как Продавец мне сам ответил:
— Это мы по договоренности с Институтом Сербского некоторых их психов сканируем.
— На предмет?
— На предмет пополнения нашего ассортимента. Хороший абсурд не во всякую голову придет.
— А экран?
— Так за ними пригляд нужен, — пояснил хозяин, — а то такого намыслят. Вот мы и подглядываем…
Я тут же представил прыщавого подростка около дырки в женской бане. И видимо что-то у меня такое во взоре просквозило. Продавец замахал руками.
— Нет, нет… Ничего скабрезного. Ну, сами посмотрите…
Он щелкнул каким-то выключателем и по экрану побежала черная линия… На наших глазах она задрожала, качнулась туда-сюда и в один миг стала синусоидой… Экран поголубел, налился небесной синевой…
Синусоида гигантским размахом уходила в безоблачное небо и терялась там, залитая солнечным светом. А я смотрел на неё, ведя взглядом по черной плавно изогнутой линии, вспоминая бедро Медеи Гивиевны и сокрушаясь внутренне, что математической функции недостаёт изящества живой женщины. Что делать? Где-то глубоко-глубоко внутри себя я остался поэтом…
Пока я предавался воспоминаниям, картина поменялась. График превратился в американскую горку и по нему, то съезжая вниз, то поднимаясь верх, скользили черные палочки.
— Что это? — шепотом спросил Михалыч нашего Вергилия.
— Тут не спрашивают. Тут смотрят…
В пару секунд палочки превратились в людей. Точнее в разбойников. Таких, знаете, патриархальных с бородами, кремневыми пистолетами и прочим. Они бодренько так соскочили с графика и, размахивая кистенями и шелапугами, на одной ноге запрыгали к воротам. На надвратной башне возникла женская фигура. Вся в белом, но явно негроидного типа. Эдакая Снежная Королева в экспортном исполнении.
— Ой, родненькие, что ж вы скачете… — запричитала дама с надвратной башни. — Чего это вам надобно… Ой лишенько-лихо…
Только кроме меня внимание на неё никто не обратил. Разбойники — это вам не дикая дивизия. Разбойники — это серьезно. Там у них, может, через одного — маркиз! Хотя насчет маркизов это я погорячился. Рожи еще те.
На глазах у всех банда доскакала до рва, построилась в два ряда — один над другим — и проорала слаженным хором.
— Дворяне есть?
— Сколько хотите, — ответил кто-то из старших командиров. Отвечать, глядя со стены вниз, было удобно и не страшно. Разбойники оттуда поражали не столько страхом, сколько необоснованной наглостью…
— Давай все, что есть…
— Это можно….
Ворота протяжно заскрипели, раскрываясь настежь. Нестройно шагая, из города вышло дворянское ополчение. Впереди, подпираясь костылем, хромала Снежная Королева, не престававшая причитать и постанывать, а следом за ней катилась пестрая толпа.
Неровно изломанной цепочкой шли мушкетеры какого-то короля. В промежутках между ними, поскрипывая при ходьбе, шли крестоносцы, нещадно блестя начищенными нагрудниками, а за ними неясной национальности витязи числом около тридцати.
Арьергард составляли мелкопоместные дворяне со сворами охотничьих собак. Два последних ряда торжественно несли на плечах здоровенный ластик.
Разбойники быстро отбежали на самый верх синусоиды. Связываться с ластиком им явно не хотелось.
Надсаживая горло, предводитель крикнул сверху.
— Эй, ополченцы, что ж это вы на нас ополчились?
Я покачал головой. Это действительно оказалось «черти что» с отсутствием здравого смысла, но, признаться, просмотренное мной в прошлый раз «черти-что» смотрелось получше. Интереснее что ли.
Я отвлекся на соседний экран. Там явно готовилось что-то явно милитаристское. Длинный класс, точнее учебная аудитория. Стриженые головы в хаки. Меж рядов прохаживается крепкий, сухощавый мужик. К нему так и хотелось прилепить ярлык «матерый диверсант».
Военный шел между рядов и вещал:
— Танки, товарищи, штука серьезная и борьба с ними требует специфических навыков и знаний. Записывайте.
Ликвидация танков, в случае их прорыва через боевые порядки, производится путем забрасывания шапками. Калибр шапки определяется на месте в зависимости от тактико-технических параметров вражеской техники. Опыт использования данной тактики, однако, подсказывает, что лучше всего в наших условиях для этого подходят меховые шапки. Конечно, если вам повстречаются израильские «Меркавы», то с ними лучше всего бороться панамками цвета хаки, но большая часть вражеской техники все-таки успешно нейтрализуется продукцией отечественных скорняков и меховщиков.