Макс пожал плечами.
— Вы же сами говорили — суток двое. Теперь, впрочем, уже меньше.
— Можем ли мы надеяться на помощь?
— Я на вашу, а вы на мою…
Я сел рядом с товарищем.
— Там, снаружи есть кислород. Это и хорошо и плохо одновременно…
— Не тяните, доктор. Давайте-ка прямо…
— Микрофлора, бактерии…
Макс подергал себя за нос.
— А наша аптечка?
Я выразительно пожал плечами.
— Как раз это нам и придется выяснить.
— Тогда незачем откладывать.
Вдвоем мы раскрутили маховик, Макс толкнул дверь ногой. Она отъехала, открывая глазам длинный коридор, залитый аварийным светом. Тут лампы не мигали, но горели в полнакала. Зато в потолке светился с десяток некрупных пробоин. Вместе с солнечным светом в коридор лился местный воздух.
Мы осторожно вдохнули. Я профессионально прислушался к своим ощущениям. Своему носу я доверял не меньше, чем газоанализатору. Задержав в легких воздух как можно дольше, выдохнул. Рядом со вкусом дышал Макс.
«Гурман…» — подумал я.
В воздухе напоминанием об аварии висел запах жженой изоляции.
— По-моему ничего, а? — с некоторым сомнением протянул я.
— Душновато, — ответил между двумя вздохами Макс-, но все-таки ничего… Ладно. Свет и воздух, будем считать, у нас уже есть в неограниченных количествах. Осталось выяснить, что с едой….
Опираясь на стену, ОН пошел дальше, к выходному люку.
— Вам бы лечь… — сказал я его спине, но остановился, почувствовав, что становлюсь смешным со своими советами…
Потолок над головой раскололся, пропуская чье-то лицо.
— Все в порядке? — озабоченно спросил Продавец.
— Помощь пришла? — обрадовался я и только потом сообразил, кто это висит надомной. — Что случилось?
— Пробки выбило. На сегодня придется закончить….
Часть 4
В очередной раз придя в магазин, мы уперлись глазами в новые ценники. С цифрами удивительными. Продавец грустно развел руками.
— Инфляция!
Копаясь двумя пальцами в тощем портмоне, Михалыч пожаловался.
— Хотел я его еще разок комбайном переехать, но, видно, не судьба… Теперь до пенсии ждать придется. Совсем о пенсионерах власть не думает.
Столь же грустно рассматривая свой кошель, я отозвался в тон ему:
— А что о нас думать? Рынок — а мы категория неплатежеспособная. Много с нас возьмешь?
Продавец смотрел с сочувствием. Покосившись на стоявшего недалеко менеджера, тихонько посоветовал:
— Ну, значит надо нам самим о себе позаботиться.
— А что, есть способ?
Он кивнул.
— Помните, я вам показывал тест по истории Отечественной войны 1812 года?
— Ну…
— Так вот не я один такой умный… Есть люди, которые о нас с вами думают.
— Да кто б о пенсионерах не думал все мысли в одну сторону текут — отнять и поделить… Наше, не свое…
Отмахнувшись от брюзжания безденежного пенсионера, Продавец объяснил.
— Нет. Это другие люди. Они своими силами обходятся — и сюжеты придумывают и записывают. Ну как я для внука про Наполеона записал.
Не скрывая скепсиса, я ответил:
— И что в итоге? Песни «Beatles» переигранные духовым оркестром дома культуры Карачаровского механического завода? Как-то это мне кажется….
Я поискал необидное сравнение.
— Не так все это звучать будет. Непрофессионально. Помните анекдот? «Ну что там этот ваш Карузо? Ничего особенного. — А вы его слышали? — А зачем? Мне Мотя немножко насвистел…»
— Ну, это не тот случай.
Он повернулся к Михалычу.
— Вот вам про Горбачева понравилось…
— Да. Еще как! — оживился мой товарищ.
— Но ведь кроме них у нас всех и помельче враги есть. Продажный чиновник, например или врач косорукий…
— Есть…
— А руки-то коротки…
— Коротки, — печально согласился с ним Михалыч, не теряя, однако, надежды.
— Вот один мой знакомый наваял нечто в этом роде. «Счастье возмездия или старики разбойники» назвал.
— Высокопарно как-то. На название оперы похоже… Не про 18-й век?
— Нет. — Не стал реагировать на подначку Продавец. — Наше время. Помните, как там, у классика, про «сон золотой»?
Остатки советского образования из головы еще не выветрились, и я продекламировал Беранже:
— Вот — вот. Там и есть тот самый пенсионерский золотой сон… Ты весь в белом, а они… Ну, сами понимаете… Заходите вечерком.