Наступление русских войск под командованием генерала Мерецкова началось 1 февраля.
Главный удар наносился на участке шириной 10 миль в районе Суммы. Позиции финских войск подвергались мощному артиллерийскому обстрелу. Когда оборона противника была подавлена, вперед двинулись танки и пехота. В это время авиация мешала финнам организовать контратаки. Меньше чем за две недели планомерного наступления советские войска прорвали оборону финнов на всю глубину линии Маннергейма. Прежде чем двинуться на Выборг, русские войска обошли оба фланга оборонявшихся финских войск. Русские совершили широкий обходный маневр с острова Гогланд по льду Финского залива и вышли на финскую территорию западнее Выборга. Как только русские прорвали линию Маннергейма и создали угрозу коммуникациям, поражение Финляндии стало неизбежным. Только капитуляция могла предотвратить катастрофу, ибо обещанные франко-английские экспедиционные силы так и не прибыли, хотя и находились в полной готовности к отправке.
6 марта 1940 года финское правительство начало переговоры о мире.
При столь коренным образом изменившихся обстоятельствах, особенно после катастрофического поражения финских войск 12 февраля в районе Суммы на линии Маннергейма, новые советские требования были исключительно умеренными.
Выдвинув столь скромные требования, Сталин проявил государственную мудрость. На горизонте уже маячила грозная весна 1940 года.[14]
В то время как в Польше создались самые благоприятные в Европе условия для блицкрига, Финляндия оказалась самым неподходящим для подобных действий театром.
С военно-географической точки зрения положение на польской границе характеризовалось обилием немецких коммуникаций и недостатком польских. Открытый характер местности создавал благоприятные условия для осуществления прорыва механизированными силами, особенно в сухую осеннюю погоду. В польской армии сильнее, чем в других, господствовали наступательные тенденции, и поэтому она оказалась неспособной полностью использовать свои ограниченные возможности по ведению оборонительных действий.
В Финляндии же обороняющиеся имели преимущество, обусловленное лучшей сетью внутренних коммуникаций, а именно сетью железных и шоссейных дорог. Финны располагали несколькими рокадными железнодорожными линиями, которые шли параллельно и позволяли быстро перебрасывать резервы вдоль фронта. У русских же была только одна линия Ленинград — Мурманск с единственной веткой в сторону финской границы. Чтобы создать угрозу тому или иному важному в стратегическом отношении пункту, русским приходилось преодолевать расстояние в 50-150 миль в сторону от железной дороги по местности, пересеченной озерами и лесами, по плохим дорогам, покрытым снегом.
Эти трудности значительно ограничили те силы, которые Советский Союз мог использовать и обеспечивать на всем протяжении советско-финской границы, за исключением Карельского перешейка, где находились хорошо укрепленные позиции линии Маннергейма. Этот перешеек шириной 70 миль в стратегическом отношении гораздо уже. Половину его занимает широкая р. Вуокса, а большая часть остального пространства покрыта озерами и лесами. Только близ Суммы можно развернуть значительные силы.
Помимо стратегических трудностей по сосредоточению крупных сил на слабо защищенных участках финской границы и трудностей продвижения вглубь страны русские испытывали и тактические затруднения, поскольку обороняющиеся хорошо знали местность и умело использовали ее особенности. Известно, что озера и леса ограничивают направления наступления и вынуждают наступающие войска настолько сужать полосы действий, что создастся угроза уничтожения личного состава пулеметным огнем. Кроме того, такие условия открывают широкие возможности для ударов во фланг и для организаций партизанских действий. Вести боевые действия на такой местности, имея перед собой опытного противника, опасно даже летом, а тем более арктической зимой. Мощные колонны наступающих войск попадают в положение человека в путах, пытающегося состязаться с противником, который обут в легкие тапочки.
Часть III
СТРЕМИТЕЛЬНЫЙ ПОТОК
1940 год
Глава 6
Захват Норвегии
14
Финская армия неоднократно могла взять Ленинград. Проще всего ей было сделать это в сентябре 1941 года: пытаясь остановить наступление противника на Пулковские высоты, Г. Жуков снял с северного направления практически все. Первоклассные финские дивизии, имея значительное превосходство в силах (установить точные цифры не представляется возможным, поскольку не известен процент укомплектованности соединений 23-й советской армии; речь идет, во всяком случае, о преимуществе «в разы»), останавливаются перед такой незначительной преградой, как река Сестра, притом наступление на Сестрорецк останавливается наскоро сформированными рабочими батальонами, вооруженными винтовками!
Далее, в ноябре финны отказались принять участие в замыкании второго кольца блокады путем наступления через Свирь. Более того, сославшись на трудности с транспортом и снабжением, они не пропустили на этот участок фронта немецкие части, выделенные «для содействия финнам» штабом ОКХ.
В ходе блокады фронт по Карельскому перешейку был самым спокойным участком всего Восточного фронта, что породило анекдот: во всей Европе осталось только две невоюющие армии — королевская шведская и 23-я советская. По воспоминаниям солдат, финская сторона даже снабжала их продовольствием.
С другой стороны, условия, предъявленные в 1944 году разбитой вдребезги Финляндии, были очень умеренными. Страна сохранила независимость, территориальную целостность (отклонения от границы 1940 г. были незначительны), общественный строй. Никто из руководящих деятелей Финляндии не подвергался репрессиям, а в послевоенной советской литературе к ним относятся подчеркнуто уважительно.
Совокупность всех этих обстоятельств заставляет предположить существование некоего тайного договора между Финляндией и СССР, договора, который был заключен не позднее начала сентября 1941 года, отвечал интересам обоих государств и был ими скрупулезно исполнен.
Принимая решение о фактическом снятии войск с финского фронта, Г. Жуков об этом договоре несомненно знал.