Она никогда не понимала, кто вообще мог решить, что духи проявляют себя, гремя мебелью, но платежеспособные посетители ждали этого – и они это получали.
В коридоре неподалеку от салона прозвенел знакомый смех. Ему вторил низкий мужской голос. Эди протопала через комнату и, приподняв брови, распахнула дверь.
– Ты опаздываешь.
Буйство розовой и черной ткани вскоре обернулось двумя отдельными силуэтами. Первый представлял собой молодого человека, на вид лет восемнадцати-девятнадцати, одетого в добротный черный костюм. Большую часть его лица занимали неудачно напомаженные и закрученные усы, с которыми он очень походил на моржа.
Рядом с ним стояла семнадцатилетняя девушка в розовом шелковом платье, расшитом всевозможными финтифлюшками по последней моде. Эди все еще не могла смотреть на этот кошмар без боли в груди: платье стоило им заработка за целый месяц. Каштановые волосы сестры были забраны в шиньон на затылке, а несколько кудрей модно обрамляли круглое румяное личико.
Моржеподобному юноше хватило такта запунцоветь от неожиданного вмешательства. А вот сестра-близнец Эди, Вайолет, напротив, широко и радостно улыбнулась, как будто ничто в целом мире не могло пойти не так.
– Эди! – воскликнула она своим музыкальным голоском. – Смерть как хочу вас познакомить. Мистер Джон Биллингсли, могу я представить вам мою сестру-двойняшку? Мисс Эдит Бонд.
– Так вы близнецы! – Юный морж ликующе сложил ладони, потом поспешно поклонился. – Богом клянусь, я уж думал, в глазах двоится. Если бы не волосы, – он неопределенно показал рукой на свою голову, – я бы решил, что спятил.
Рука Эди, не успела она одернуть себя, машинально метнулась к волосам. Это был жест смущения. Она пыталась его искоренить – и не преуспела.
Вайолет с Эди были неотличимы почти во всем, по меньшей мере на вид. Когда-то у новорожденных сестер были одинаковые вздернутые носики, ясные зеленые глаза и пучки каштановых волос. Цвет волос Вайолет с возрастом стал насыщеннее и глубже, у Эди же выходило совсем наоборот: ее волосы с каждым годом становились бледнее, пока не выцвели почти добела.
Эди наградила моржа ледяным взглядом.
– Да. Как вы, должно быть, наблюдательны, раз это подметили. – Он открыл рот, собираясь ответить, но Эди не дала ему вставить и слова: – И хотя было бы, несомненно, приятно познакомиться, боюсь, мы вынуждены пожелать вам доброй ночи. Вайолет опаздывает по делам.
– Эди! – Сестра прижала ладонь к груди с той же драматической страстью, от которой когда-то лезли глаза на лоб у зрителей ежегодных рождественских сценок в их родном городе: учитель воскресной школы имел неосторожность дать ей роль Марии. – Мистер Биллингсли, прошу, не слушайте мою сестру. Она бывает излишне резка. – Последнее слово Вайолет адресовала сестре вкупе с острым взглядом, но та не сдавалась:
– Я, может, и резка, но ты опоздала.
С этими словами она схватила Вайолет за локоть и втащила ее в салон.
Морж выпятил грудь, будто собирался вмешаться в то, как Эди обращается с собственной сестрой, но Вайолет только рассмеялась и одарила его одной из своих ошеломительных улыбок.
– Похоже, на сегодня наша песенка спета. Придешь же в субботу в «Метрополитен»?
Эди закрыла дверь перед носом моржа, не успел он ответить.
Едва дверь захлопнулась, Вайолет вывернулась из захвата сестры.
– Эди, честное слово, обязательно так ужасно себя вести? Джон – театральный приказчик, прах побери. Он считает, что у меня настоящий талант. – Эди не сдержалась – закатила глаза. – Да хватит тебе. У него отличные связи в Сан-Франциско, чтоб ты знала. И в Нью-Йорке тоже!
Эди скрестила руки на груди.
– Вот как, значит? Конечно, в его-то годы, умудренный опытом…
– Обязательно обо всех думать самое худшее? Так уж вышло, театр – это семейное дело, и его отец…
– Вай, пусть он говорит, что владеет хоть всем Бродвеем, мне плевать! Мисс Крокер придет с минуты на минуту…
– А я уже здесь, – ответила Вайолет, стягивая перчатки. – Готова к работе.
– А список, который я тебе дала, ты прочитала?
Вайолет сняла шляпу и водрузила на вешалку у двери.
– Вай. Ты читала? Нам нужно подготовиться…
– Эди, бог с тобой, это клятый кот!
В обычной ситуации Эди могла бы рассмеяться. Даже и сейчас она не сумела сдержать легкой улыбки, растянувшей края ее губ. Это действительно была одна из самых забавных просьб, а уж странных заказов с тех пор, как год назад стали практикующими медиумами, сестры повидали немало.
Мисс Крокер была старой девой. Очень богатой старой девой; и ее кот, которого она по неясным причинам нарекла Томасом, был ее единственным верным товарищем. Месяц назад он преставился, и с тех пор она была безутешна и хотела напоследок связаться с ним.