— Хотелось бы как-нибудь посмотреть, что вы там успели наваять, — он хитровато, чуть искоса посмотрел на меня.
— Обязательно покажу, просто под рукой её нет. Она сейчас на квартире у профессора Ларина. Могу завтра завезти.
— Привозите, завтра я буду на месте.
После чего мы с Тихоновым на моей «шестёрке» поехали в больницу, где базировалась кафедра госпитальной терапии, знакомить с её заведующим Андреем Викторовичем Орловым. Тот был в своём кабинете, заполнял какие-то бумаги, встретил нас радушно, крепко пожал мне руку и заявил, что уже наслышан обо мне.
— Надеюсь, что мы сработаемся, — улыбнулся он вроде бы вполне искренней улыбкой.
— Если сдаст кандидатский минимум, — добавил Тихонов.
Да уж, не хотелось бы опростоволоситься и возвращаться в Пензу на щите. Но я почему-то был уверен, что у меня всё получится.
— Да, кстати, — вспомнил Орлов, — мы шефствуем над совхозом «Дубна». Это Дмитровский район, деревня Ольявидово. Первый, второй и третий курсы на весь сентябрь туда едут по традиции на картошку, а четвёртый и пятый выезжают разово, как на субботник. Обычно во вторую или третью субботу месяца. Шестой курс не трогаем, там всё подчинено учёбе. Я надеюсь, вы сдадите кандидатский минимум, поступите в аспирантуру, и составите студентам компанию в поездке на природу, так сказать… Вы уж не отлынивайте, надо зарабатывать авторитет в глазах студентов.
Я клятвенно пообещал не отлынивать и зарабатывать.
Кандидатский минимум я и ещё двое ребят сдавали на Делегатской, на кафедре истории КПСС. В минимум входили научный коммунизм, язык и специальность. На научном коммунизме чуть не погорел, но обошлось. Как-никак что-то ещё помнил с прошлой жизни, а кое-что пришлось подучить ещё в Пензе, а перед самой сдачей повторить.
Так что уже на следующий день я получил студенческий билет с фотокарточкой, в котором я значился как аспирант Арсений Ильич Коренев. С этим билетом я теперь мог бесплатно ездить в общественном транспорте и всякие музеи-галереи посещать со скидкой. Здесь же мне вручили направление на работу от Горздравотдела, далее я собирался отправиться в общежитие по адресу улица Вучетича д.10, строение 1. Естественно, с соответствующим приказом ректора на руках, иначе хрен бы меня куда заселили.
Заодно проинструктировали, как добраться до 32-й больницы по адресу улица Красная Пресня-16, где мне предстоит трудиться в отделении кардиологии при кафедре госпитальной терапии. Ну и до кучи я встал на учёт в профсоюзной и комсомольской организации, а также на военной кафедре, будучи лейтенантом запаса.
Комендант общежития Тамара Андреевна оказалась полноватой женщиной лет пятидесяти. Действительно, строгая, но указание шефа выполнила без вопросов. Мы отправились в ближайшее отделение милиции, где имелся паспортный стол, там мой паспорт взяли на оформление, сказали, займёт с пару недель, взамен выдали временную справку с фотографией, которую я сделал в фотоателье заранее, ещё в Пензе.
Далее я отправился в 32-ю больницу, представлявшую собой новое 5-этажное здание, в котором мне предстояло работать несколько лет, пока «печётся» диссертация. Зашёл в приёмную главврача, сунул старенькой секретарше направление из ММСИ, та моё направление занесла шефу, потом вернула мне с его подписью, и я отправился на третий этаж в отделение кардиологии, к которому был теперь приписан. Заведовал отделением профессор Гольдштейн Яков Михайлович – чернявый и худой живчик с очками в роговой оправе.
— Говорил мне о вас Юрий Александрович, рекомендовал как весьма перспективного специалиста, — сказал заведующий отделением, потирая руки, словно был хирургом и мыл их перед операцией. — Надеюсь, мы с вами сработаемся. С какого числа вы к нам на работу выходите?
— Кандидатский минимум я вчера сдал и официально принят в аспирантуру. Так что хоть с завтрашнего дня. Но давайте уж для ровного счёта я приду 1 августа. Тут ещё всякие бытовые проблемы надо решить.
Не говорить же, что у меня и паспорта на руках нет.
— Понимаю, понимаю, — закивал Гольдштейн. — Ну первого так первого. Кстати, Юрий Александрович сказал, вы собираетесь вести контрольную группу по иглорефлексотерапии, подготавливая материал для кандидатской. Однако предупреждаю, что всё только с согласия самих пациентов и их лечащих врачей.
— Само собой, — согласился я. — Яков Михайлович, для чистоты эксперимента хочу взять пациентов с похожими диагнозами. То есть на иглоукалывание из своих палат брать буду, но с учётом того, что в отделении лежат больные с таким же или похожим диагнозом.