— Ох, господи… — Ибрагим тяжело вздохнул, продолжив мутно щуриться в лобовое стекло. — У тебя не возникло такого престранного ощущения, словно только мы промчались через МКАД, как в ушах зашипел чей-то голос?
— Нет, — я непонимающе повертел на него головой.
— Вот каждый приезд всё хуже и хуже. Я уж думал, просто с ума схожу, но в других городах я такого никогда не чувствовал. Может, это те новые Московские антенны для интернета… Моя голова на них как настоящая антенна реагирует. Мне так сильно от солнечных вспышек колени не пробивает. Что ж творят, черти. Свой же народ за просто так губят.
— А мне всегда казалось, что магниторецепция это чушь.
— Как-как ты это назвал?..
— Ну, способность чувствовать магнитные волны.
— У-у-у! Поживёшь с моё… Хотя, дай Бог тебе, парень, никогда и не узнать. Особенно сильно когда-то сломанные конечности реагируют. Вот прямо как у старых пиратов в книжках, могу погоду предсказывать с точностью выше синоптиков. Хоть на работу к ним вместо измерительного прибора нанимайся.
До твоего я всего пять лет не дожил, мужик. А, впрочем, я же вижу всё своими глазами. Ему всерьёз стало плохо. На какое-то самовнушение не слишком похоже, хотя кто его знает, малознакомого человека.
Ой? А вот теперь вопросы возникают и у меня тоже.
— Ибрагим Леонтьевич, скажите… — я стал примерять камеру смартфона к небу над центром Москвы. — Погода как-то испортилась больно? Пасмурно и похолодало. И небо всё чёрными тучами затянуло… — этот вопрос был лишь наводящим. Потому что КОЕ ЧТО почти не позволяло это самое небо за собой увидеть.
— Почему же чёрными? Обычные белые, — выдал мне Ибрагим.
%.*.%.*.
Моя камера тоже это чудо над городом не пишет, так что…
Думал, после омывания никаких демонов видеть не буду. Я же больше ни с кем таким не пересекался, даже в интернете не списывался. Видно, сила контракта намного больше какой-то там водицы.
Чёрная мерзкая чертовщина, размерами в целые километры, просто левитирует над городом, словно всё так и должно быть. Даже некоторые здания тентаклями поглаживает, а ничего рушится явно не пытается. Тут в пору назваться душевнобольным.
— Знаешь, как я слышу Москву? — вдруг обернулся на меня Ибрагим. Его зрачки сильно расширены, а пальцы на руках заметно дрожат, вот только он сам на это никак не реагирует. — Думаю, ты не из тех, кто будет смеяться, даже несмотря на возраст. Следовало бы сказать, ты вообще на студента не очень похож, ещё бы немного и вдруг запел бы мне как десять лет назад, в девяностые, вооружённых бандитов палками гонял.
Что ж, сказанул ему кое-что лишнее. Если сплюсовать, оно ведь правда по годам не сходится.
— Что вы, мне уже самому интересно. Потому что вы правы.
— Думаешь? Говорю же, с этим городом что-то не так. Совсем неправильный. Каждый раз успокоительное перед рейсом сюда принимаю, потому что иначе просто страшно. Вот везде я уже был, везде. На Севере, на Дальнем Востоке, бывало с женой и детьми катался в наши Африканские колонии, а здесь, в сердце родной страны, я натурально схожу с ума. Мне отчего-то мерещится, как откуда-то из центра доносится истошный-истошный детский плач. Кто-то стонет оттуда, даже уши почти ничем не спрячешь… Но точно не дети, Юра. Точно нет, — достигнув необходимых знаков, он начинает плавно замедлять поезд при помощи рычагов. — Скоро уже приедем. Юрка, ты, главное заранее из кабины выскочи, а то мне по голове надают мама не горюй.
— Я помню, Ибрагим Леонтьевич.
— Ага. Так вот… Вот прямо сейчас, не слышишь? — он оторвал руку от рычага, чтобы поднять её к потолку. Мужик пытается показать мне вполне конкретное направление. Не чудо ли, что оно точно совпало с местом куда по небу продрейфовал тентаклиевый монстр? — «Умоляю, останься со мной. Молю тебя, ещё немного. Помоги… Помоги… Я хочу кушать… Останься, прошу тебя», — бормочет мне Ибрагим. Если бы он пересказывал слова, то говорил бы быстрее, а так он явным образом повторял за чужим крайне медлительным тоном. Прямо затягивал слова, переламывал их во что-то действительно тоскливое и болезненное.
— Даже не знаю, хотел бы я слышать то же самое, — я ответил ободряющим тоном.
— Так ты мне веришь что-ли? — он с надеждой перевёл на меня покрасневший взгляд.
— Совершенно точно верю. Вы слышите, а я вижу, — указал ему пальцем в окно. — Даже не стану пытаться описать. Вы вместе с этими звуками взаправду с ума сойдёте, когда узнаете что именно умоляет вас остаться в Москве.