Их разговоры меня очень злили, но Нан'си тихонько умоляла потерпеть, потому как эти дамы приближённые к Старейшине Сай'юну, были лучшими портнихами и знали всё о наведении женской красоты. Моя служанка уверяла, что только они смогут подготовить меня к празднику и я буду блистать как самый красивый бриллиант, затмевая сиянием всех женщин в мире.
Конечно, это была очень грубая лесть с её стороны. Нет, я конечно теперь выглядела очень даже симпатичной, но на божественную красавицу точно не походила.
За-то льстивые речи Нан'си помогли мне сдержаться и не приказать выпороть этих хитролисых гусынь. Особенно, когда они сетовали на то, что в своё время, их госпожа отказалась от моего воспитания и я досталась неотёсанному мужлану Та'сону и помешанному на своём почитании Главе Лунь'ши. И какая не справедливость, что им теперь нужно мучиться исправляя провал этих мастеров магии.
Да, меня они считали кем то вроде, бракованной подделки выдаваемой за Нефритовую Лису, а мне очень хотелось их прибить или хотя бы покалечить. Но приходилось терпеть, сцепив зубы и изображать каменное лицо - вроде как я не особо слушаю и понимаю их разговоры.
В эти дни меня мучали не только гусыни Старейшины Сайюну. В перерывах ко мне приходил мастер Вань'ен, помощник Главы Лунь'ши и разучивал со мной имена прибывающих гостей, а так же их титулы и положение в обществе. Занятия с ним были ни чем не лучше примерок и процедур красоты от портних Старейшины Сай'юну. Нет, не подумайте, мастер Вань'ен вовсе не был таким как они и даже наоборот это был учтивый и спокойный господин, слишком хорошо обученный бумажным делам и воспитанный в казначействе при дворце самого Владыки, но уже много столетий назад перешедшего в наш клан. И вот теперь, он самозабвенно мучал меня, пытаясь намертво вбить в мою голову знания обо всех гостях.
Мастер Вань'ен тоже умел довести меня до зубовного скрежета, а порой и до рычания с выпусканием клыков. Виной всему была его дотошность. Он раз за разом повторял одно и тоже, а потом переспрашивал по многу раз, даже если я всё правильно отвечала. А память, уж поверьте, у меня была отличная, но бывший казначей был неумолим. К тому же, когда речь заходила об особо значимых персонах, то мне приходилось подробно пересказывать их политическую и клановую биографию.
Был у меня и ещё один учитель - Старейшина Ро'сен. Он отвечал за все проводимые ритуалы в клане, а так же был звездочётом и отлично разбирался в небесной карте. Эти достижения привели его к должности Четвертого Старейшины нашего клана. Характером он обладал скромным и старался не привлекать к себе внимание. Мне было легко с ним заниматься и он совсем не зверствовал в отличии от других моих временных учителей. Благодаря Старейшине Ро'сену, я быстро запомнила порядок проведения моего праздника, в особенности той его части где проходил ритуальный танец называвшийся «Снисхождение Дара Небес».
Но несмотря на то, что Старейшина Ро'сен был самым милым из моих учителей, меня до дрожи волновали его рассказы о ритуальном танце, который являлся театральной постановкой. В нём рассказывалось о том как первый Бог Жизни был предан смертными магами, которых на это подстрекали демоны, а после того как страдающий и обиженный Бог Жизни отомстил смертным магам и превратился в Мстящего Бога, к нему пришли духи истинного света, упросившие дать смертным второй шанс. На этом моменте начинался мой нервоз, потому что до этого моё участие в танце не требовалось, а вот далее начиналась часть где должна буду появиться я, в роли того самого второго шанса для смертных - Нефритовая Лиса сошедшая с Небес.
В общем, оставшиеся четыре дня мне в буквальном смысле, некогда было нормально поспать и я снова пару раз видела большую тень в своих покоях. Но дело в том, что от усталости я часто засыпала на покрытом коврами полу, обложенная баррикадами из книг и насыпями из свитков, а в четыре утра меня уже будила Нан'си и адский день начинался по кругу, кончаясь в полночь.
Моя нервная система сильно расшаталась за эти дни – заучившие меня учителя и портнихи-гусыни этому хорошо способствовали. Поэтому я не стала обращать внимание на какую-то там померещившуюся тень, посчитав, что сейчас она не самая моя большая проблема. А вот идея сбежать из деревни, уже не казалась мне такой плохой и крепла с каждым днём всё сильнее.
В конце четвертого дня мне удалось доползти до своей кровати и, засыпая, я поймала себя на мысли, что все эти дни, когда мои нервы были на пределе, только мысли о Шан'вэйе помогали мне сдержаться и успокоится. Вот и сейчас, в памяти вырисовывалось его красивое лицо, с привычным выражением холодной мрачности от которой мурашки бежали по коже. Но не смотря на всё моё понимание опасности для нас обоих и невозможности даже взглянуть на мастера тьмы – я не могла отказать себе в маленькой радости хотя бы иногда думать о нём. Это приносило спокойствие и теплоту моему сердцу.