«Волчик, враг всегда рядом, просто ты не видишь», – устало бросил Червь, заваливаясь на кровать, – «оставь меня, мне нужно привести мысли в порядок», – помахал Коге ладонью, чтобы тот поскорее оставил того в покое.
«Эм… Всё хорошо? Любой твой каприз, Господин», – почесал репу, тупо уставившись на Дмитрия.
В голове на миг появилась мысль, дабы тот убил Истендила, и сам Дима перебрался в тело Волка, но, эта идея была быстро отметена в сторону, как нежизнеспособная. «У вас здесь есть что-то на струнах? Гитара, балалайка или банджо? Всё сгодится, главное, чтобы струны были», – да, играть по нотам для одного инструмента на другом – это кошмар для обоих, но, душа требовала музыки.
«Идём, сам посмотришь, Господин, авось и есть что-то из названного тобою», – загадочно улыбнулся, помогая подняться обессиленному Паразиту, ведь штурм мозга не проходит бесследно, особенно, когда мозг не твой, а врага, в теле которого ты обитаешь.
Проследовав за Волчком вниз, тот ухватил попаданца за рукав и потащил в подсобку, где хранились разные интересные вещи по типу двусторонней метлы и граблей на пальцы. Стоило ноге Дмитрия перешагнуть порог, как дверь захлопнулась с той стороны, и раздался отчётливый звук закрывающегося замка. Волк не стал ждать, и с горящими глазами принялся вытаскивать своё, честно нажитое, добро.
«Такс, вот это здесь со времён, когда я только сюда пришёл. Вот эта красавица была забыта одним из гостей, что снимал комнату на неделю, это гнилая, но интересная деревяшка была найдена мною при прогулке», – завилял хвостом, показывая свои трофеи Горбунову.
«Будь ты девушкой – поцеловал бы, но, обойдешься», – стиснул Когу до хруста костей, и отпустил, рассматривая «гнилую, но интересную деревяшку», что подозрительно была похожа на его первую гитару.
«Я бы не отказался, Господин, но тебе всяко видней», – пожал плечами, сев напротив Димы, что уже вовсю настраивал свою радость.
Сие действо заняло не больше пяти минут, по истечению которых, Дмитрий решил сыграть песню своей молодости, хоть и умер в двадцать с копейками. Песня в исполнении попаданца заиграла, очаровывая Волчка, который застыл. Да, «I hate everything about you» раз и навсегда остаётся в сердце, универсальная песня, слова которой можно применить ко всему. Безусловно «Three Days Grace» постарались на славу, чем заслужили своё место в сердце Димы, и теперь всех, кто случайно проходил напротив гостинцы, или жил в ней.
«Это было просто… сногсшибательно!», – зааплодировал Кога, с легкостью приглушивая хлопки случайных слушателей, – «можешь ещё раз? Пожалуйста», – посмотрел на парня такими глазами, которым попросту невозможно отказать.
«Хех, так уж и быть, Волчик», – и сам Горбунов был не против просьбы Волка. Для его души одного раза даже не мало. Просто пшик, не более того, – «каждый раз, когда мы лежим рядом, после очередной принятой дозы, я испытываю всевозможные ощущения, но пока по тебе не скучаю», – с полуулыбкой на лице взглянул на Когу, что от удовольствия прикусил губу, и продолжил, – «соседи по комнате не могут уснуть, от наших охов и вздохов. Я испытываю всевозможные ощущения, но всё равно пока по тебе не скучаю. Только когда останавливаюсь, чтобы подумать об этом…», – быстро перевёл дыхание, и встал на ноги, дабы дать выплеснуть свои эмоции уже всему телу, – «Я ненавижу в тебе абсолютно всё, так почему я люблю тебя? Я ненавижу в тебе абсолютно всё! Так почему я люблю тебя?», – воспоминания о родной Земле волной накрыли парня, сердце предательски защемило в груди, и из глаз полились слёзы, – «Каждый раз, когда мы лежим рядом, после очередной принятой дозы, я испытываю всевозможные ощущения, но пока по тебе не скучаю. Только когда останавливаюсь, чтобы подумать об этом… Я ненавижу в тебе абсолютно всё, так почему я люблю тебя? Я ненавижу в тебе абсолютно всё, так почему я люблю тебя?!», – сжав деревяшку, что отдалённо напоминала гитару, через скрежет зубов, Дима продолжил, – «только когда я останавливаюсь, чтобы подумать… о тебе, я понимаю… только когда ты останавливаешься, чтобы подумать… обо мне… Ты знаешь? Я ненавижу в тебе абсолютно всё, так почему я люблю тебя? Ты ненавидишь во мне абсолютно всё, так почему ты любишь меня?», – облокотился о полку со старым барахлом, тяжело вздыхая, – «Я ненавижу… Ты ненавидишь… Я ненавижу… Ты любишь меня… Я ненавижу в тебе абсолютно всё, так почему я люблю тебя?»