— О, хорошо, — кивнула Аика. — И в этом году тоже… Хотя вообще-то Сердцам Подземелий не нужно есть для выживания. Это больше для удовольствия.
— Не беспокойс-с-ся, здесь нет яда, — заверил её Одвен. — Или ты мне не доверяеш-ш-шь? Хо-о-о? После того, как я тебя с-с-спас от тех придурков?
— … У-у. Х-хорошо, я попробую немного, — сдалась Аика.
Она взяла кусочек мяса, который протянул ей Одвен. Выглядело аппетитно — золотистая корочка, сочная текстура. Пахло божественно.
Как только её зубки вонзились в нежное мясо, рот заполнился восхитительным соком. Вкус был настолько насыщенным, что у неё чуть не потекли слёзы от гастрономического экстаза.
Она не знала, что это за мясо, но оно было невероятным. Определённо из категории «лучше не знать происхождение». Душка была бы в восторге — если бы ей не сказали, из кого это приготовлено.
— Эй, ты ис-с-спачкалась, — заметил Одвен. — [Чистка].
— Ам-ням… — Аика продолжала жевать. — С-спасибо.
— Кха-ха-ха! Не за что! Ешь с-с-сколько хочешь!
Следующие несколько минут Аика провела, наслаждаясь едой и стараясь не думать о её происхождении. Вокруг продолжался гвалт — Сердца Подземелий общались, спорили, хвастались своими ловушками.
И тут воздух вокруг них зазвенел, и по площадке прокатился голос:
— Хэй, добро пожаловать, мои прелестные детишки! У вас всё хорошо?
Аика подняла взгляд. В небе парил огромный магический экран — как джамботрон на стадионе, только без рекламы пива. С экрана на собравшихся смотрел человек.
Единственный человек, перед которым склонялись все Сердца Подземелий.
Глава 3
Взгляды всех Сердец Подземелий одновременно устремились к человеку на экране. Как зрители в кинотеатре, только вместо попкорна у некоторых были части тел разумных существ. Аика тоже уставилась на экран, машинально дожёвывая последний кусочек загадочного мяса.
— Папенька… — прошептала она. — Прошло два года с тех пор, как я последний раз видела ваше лицо.
Хотя «лицо» было сильно сказано. Мужчина с чёрными волосами и тёмной кожей носил изящную маску, закрывающую верхнюю половину лица. Остались видны только губы, на которых играла приятная улыбка — такая, какую обычно видишь у продавцов подержанных автомобилей или политиков перед выборами.
Его одеяние глубокого синего цвета выглядело одновременно простым и невероятно дорогим. Как те минималистичные футболки за тысячу долларов — вроде ничего особенного, но почему-то впечатляет.
Это был [Отец]. Или [Папенька]. Некоторые называли его [Королём], а особо экзальтированные — [Богом]. Лично Аика предпочитала «Папенька» — звучало менее помпезно.
Никто из Сердец Подземелий не знал, кем он был на самом деле. Может, древним божеством. Может, безумным магом. А может, просто очень успешным предпринимателем в сфере подземного строительства.
Но одно они знали точно — все Сердца были созданы им. Это была аксиома их существования, как «вода мокрая» или «налоги неизбежны».
Главенствующая теория гласила, что он был [Сердцем Подземелья №0], а все остальные — просто его [Муляжами]-франшизами. Типа МакДональдса, только вместо бургеров — ловушки и монстры.
Именно поэтому многие Сердца принимали человеческий облик — подражали создателю. Хотя Аика подозревала, что некоторые просто считали это удобным для поедания человеческой еды.
Аика с рождения имела человеческую форму, за что ей завидовали многие. Ханни когда-то призналась, что специально держала подземелье Аики в конце рейтинга, чтобы защитить «младшую сестрёнку» от зависти других Сердец. Трогательно, но Аика предпочла бы нормальный доход ОП.
— Хо, как будто бы вас стало меньше? — [Отец] окинул взглядом собравшихся. — Это печально. Может, мне стоит произвести на свет новых детей… Что думаешь, 1?
— Сир! — немедленно откликнулся рыцарь в сияющих латах. — Если вы так считаете, то как я могу возразить?
Сердце Подземелья №1 — самое влиятельное существо на встрече после [Отца]. Одна цифра в имени давала больше авторитета, чем все титулы вместе взятые. Это как быть первым в очереди в вечность — почётно и практично.
— Гм-м, — [Отец] поморщился. — Какой скучный ответ. Ожидаемый, но скучный. У кого-нибудь из детей есть иное мнение?
Он обвёл взглядом толпу. Молчание было таким плотным, что его можно было резать ножом. Никто не хотел противоречить одновременно и [Отцу], и №1. Это было бы как спорить с родителями при старшем брате — глупо и чревато.
— Позвольте мне высказаться, Папенька? — внезапно раздался мелодичный голос.
Все головы повернулись к говорящей. Аика узнала её сразу — Ханни, её «старшая сестра».