Но, как подчеркивает апостол, истинное пророчество никогда «не было произносимо по воле человеческой», то есть не выдумывалось пророком преднамеренно и не отражало его личную точку зрения. Ветхозаветный пророк никогда не навязывал своих идей или своего восприятия, чтобы дать некоему более ученому последователю возможность его поправлять! Если со всей серьезностью исследовать 2 Пет. 1:21, можно убедиться, что пророческое слово навеки остается Словом Божьим. Это говорит не просто пророк давних времен, но Сам живой Бог. А если это так, то мы должны быть достаточно благоразумными, чтобы не пытаться перетолковывать то, что Он говорит, думая, что мы сейчас обладаем большей мудростью.
Теперь мы в состоянии четко осознать ту важность, которая придается в послании Петра неоднократно повторяющимся напоминаниям об «этих вещах», то есть о подлинном благовестии апостолов и пророков (1:12–15; 3:1,2). Может показаться, что словам, сказанным в далеком прошлом (3:2), не хватает актуальности, то есть злободневности. Нам страстно хочется услышать глас небесный. И он прозвучал (1:18), но не для нас. К сожалению, есть такие, кто, пользуясь доверчивостью людей нетвердой веры и увлекая их настойчивыми заверениями и льстивыми речами (2:3), смущает церкви своими заявлениями о том, что Дух Божий передает через них новые послания.
Одна из первостепенных задач пастыря в этой связи — постоянно напоминать с кафедры о труде и словах Христа. Подобно тому как проповедь теряет свою законность, если она не проповедует «веру, однажды преданную святым» (Иуд. 3), так и Вечеря Господня теряет свою законность, если не празднует то, что совершил Христос — однажды и для всех — через Свою жертву на кресте. Как только мы перестаем напоминать об «этих вещах», образующийся вакуум заполняют новые «пророки» и «священники». Тогда церкви, не прикрепленные якорем к Слову Божьему и труду Христа, перестают быть истинно «апостольскими», сколько бы они не претендовали на этот статус.
Эти соображения стоят за властным призывом в 2 Пет. 1:19. Именно к этому исходному «пророческому слову» должны обращаться христиане, а не к рассчитанным на эффект речам новых «пророков». Ведь на протяжении всей мировой истории никогда Божественный свет не исходил из какого–либо другого источника, кроме Библии. Только когда вернется Христос, наступит рассвет и в наших сердцах взойдет утренняя звезда. Это с достаточной уверенностью можно отнести и к внутреннему озарению, которое будет сопровождать внешнее откровение, так что каждый верующий в тот день полностью осознает все, что ему раскроется (1 Кор. 13:12). Вполне возможно, новые учителя заявляли, что могут дать людям такое личное озарение, которое заставит их отложить в сторону Писание, потому что ему на замену теперь придет «внутренний свет». Подобного рода утверждения были нередки в истории Церкви.
Что же тогда, согласно этому посланию, представляет собой подлинное Евангелие, сравнение с которым позволяет дать оценку всем лживым «обетованиям» популярных новых учителей, отражающих дух своего времени?
Прекрасное определение Благой вести дано в 1:16. Это проповедь о «силе и пришествии» Христа. Особо следует обратить внимание на то, что Петр в данном случае сосредоточивается на Втором пришествии Христа, когда Он будет вершить суд, а не на Первом, призванном спасти человечество, о чем говорится в другом месте (см., напр.: Деян. 10:42,43). Но здесь следует избегать излишнего упрощения, которое могло бы навести на мысль, что Петру нечего сказать о современном спасении. Просто речь идет о том, что весть Петра была изначально эсхатологической, как это явствует из гл. 3. Таким образом, осмеяние новыми учителями идеи Второго пришествия Христа (3:4) воспринимается апостолом не как нападки на отдельную область вероучения, а как отрицание всего Евангелия в целом.
Делая акцент на Втором пришествии, Петр, должно быть, хотел осудить преувеличенные обещания этих смутьянов. Их весть вызвала сильное волнение среди верующих. Особенно утверждение, что мечты христиан о будущем, связанные с апостольским учением о грядущем мире (обратите внимание на слово «ожидающие», которое в той или иной форме трижды повторяется в 3:12–14), должны сбыться в этой жизни, причем для всех, кто следует советам новых учителей и полагается на их авторитет.
Как часто и происходит, люди, делающие заявления, не имеющие ничего общего с истиной, вынуждены жить во лжи (2:19). Еще хуже, когда стремление к небесным идеалам, к горнему, практически отсутствует. Тогда призыв таких учителей неизбежно вызывает страстное желание обрести на земле благоденствие, процветание, а также исполнение плотских желаний любого рода (ср.: 2 Тим. 3:1–5, где говорится о внешнем благочестии, под маской которого скрывается не любовь к Богу, а эгоизм).