Во второй половине дня многие моряки снова стали впадать в помешательство. Все больше и больше людей начали пить морскую воду. Помощник Редмайна главстаршина Бентон пытался их урезонить, но это мало помогало. Возникали драки, матросы покидали группу и уплывали прочь, другие просто топились, кончая с собой.
Старшина Джулио, находившийся двое предыдущих суток в спасательной сети, был переведен на плот из-за сильной рези в глазах. Вскоре было, однако, замечено, что Джулио и его люди что-то снова едят и пьют в неурочное время. Проверка продовольствия и воды, собранных на командирском плоту, показала, что пропали два из четырех анкерков с водой и несколько коробок с едой. Офицеры приказали Джулио немедленно вернуть все украденное, но он их требование проигнорировал. Офицеры пытались силой отобрать украденное, но Джулио и его банда оказались гораздо сильнее своих измученных командиров.
Весь день они объедались, не обращая внимания на страдания и гибель всех остальных.
Подобное поведение начало распространяться подобно заразе. Младший лейтенант Твайбл, подплыв к одному из плотов, обнаружил находившихся там матросов что-то жующими. Офицер поинтересовался: разве они не слышали приказ передать все продовольствие на командирский плот? Те ответили, что если Джулио позволительно воровать пищу и есть, когда он хочет, то почему они не могут делать то же самое. Тогда Твайбл подплыл к тому плоту, где находился Джулио, где обнаружил украденные продовольствие и воду. Он отобрал все найденное, как у Джулио, так и у матросов на первом плоту, и взял под свою личную охрану, чтобы быть уверенным, что никто больше не будет эти запасы разворовывать.
Лейтенант Редмайн, младшие лейтенанты Блюм и Твайбл, а также главстаршина Бэнтон не могли смириться с таким злостным нарушением дисциплины, которое уже вполне подходило под определение мятежа. Они твердо решили, что если останутся живы, то заставят Джулио отвечать за столь гнусное поведение. Вскоре после наступления темноты сам лейтенант Редмайн стал впадать в забытье. Он был слишком измучен не только для того, чтобы управлять своими погибающими людьми, но и для того, чтобы управлять самим собой.
На военно-морской базе острова Лейте составили список кораблей, прибытие которых ожидалось в четверг, 2 августа 1945 года. Зная о том, что «Индианаполис» не прибыл ни во вторник, ни в среду, его также включили в список кораблей, ожидаемых в четверг. К этому времени крейсер уже запаздывал на тридцать шесть часов. Составлявший новый список лейтенант Джеймс Браун, офицер штаба командира базы, зная о неприбытии «Индианаполиса», считал, что в принципе это его не касается. Почему все это произошло, начальство должно знать лучше. Он также полагал, что не его дело давать по этому поводу командованию какие-либо советы, если у командования возникнут по этому поводу к нему какие-нибудь вопросы, он попытается на них ответить. Многие корабли, которые должны были прибыть в базу, не появлялись вообще, получая в море приказы и меняя курс, о чем никто никогда не ставил в известность лейтенанта Брауна.
О неприбытии «Индианаполиса» во вторник знал и лейтенант Эдвард Хэнсли, руководивший прокладкой движения кораблей в штабе военно-морского района Филиппин. Затем прошла среда, и Хэнсли знал, что крейсер так и не появился. Однако, у Хэнсли и в мыслях не было беспокоить по этому поводу свое командование. Если командованию это интересно, они сами его об этом спросят.
Точно так же думал и сменивший Хэнсли лейтенант Уильям Грин. Заступая на вахту, он знал, что «Индианаполис» куда-то исчез, но не считал нужным что-либо по этому случаю предпринимать.
Как и капитан 1 ранга Маквей, лейтенант Редмайн и доктор Хайнес полагали, что моряки «Индианаполиса», собравшиеся вокруг них, были единственными уцелевшими при гибели корабля. Редмайн ничего не знал о большой группе моряков, барахтающихся в море без плотов и буйков, без пищи и воды.