Своими действиями Ваня вызвал у меня страх. Я всё сильнее упиралась в его грудь, пытаясь отодвинуть его от себя. Я боялась почувствовать боль вновь. За воспоминаниями я сама не заметила, как по моим щекам уже градом катились слёзы. Я сошла с ума. Надо мной навис тот самый парень с серыми, звериными глазами.
- Нет! – закричала я и ударила его в грудь.
Приподняв, он прижал меня к себе.
- Тише, не кричи, - шепчет он слегка поглаживая меня по обнажённой спине. – Я не причиню тебе боль, слышишь? – его голос действует на меня как успокоительное, и я понемногу прихожу в себя. Рубашки на парне не было. Когда это он успел её снять?
- Я никогда не причиню тебе боль, - повторяет он эти слова словно мантру.
Я верю ему и прижимаюсь к нему плотнее.
- Я люблю тебя, - шёпотом произнёс он.
Уже больше двадцати минут я смотрела на спящего Ваню. Он обнимал меня так крепко, что я боялась пошевелиться, думая, что разбужу его. Поглаживая его по щеке, я улыбалась глядя на него.
- Хватит прожигать меня взглядом, - сонно произнёс Ваня, не открывая глаза. Слегка коснувшись кончика моего носа, он поцеловал меня.
- Я не прожигаю, а любуюсь, - поправила я и улыбнулась.
Я так скучала по нему. Ну и почему я такая дура? Неужели моя тупость передастся по наследству моим детям? Красивый, но тупой Руслан о боже… Хотя нет. Паренёк он далеко не глупый, а даже на оборот – умнее меня. Докатилась… Сын умнее и благоразумней матери. Мир перевернулся что ли? А Лера? Неужели у неё будет мои мозги и Ванькин *банутый характер?
- Задумалась какими будут наши дети? – Ванькины слова заставили меня вздрогнуть. Он что мысли читать умеет? Откуда он знает, над чем я размышляю?
Странный Маркелов всё-таки. Сегодня, когда я разревелась от воспоминаний о Миронове, Ваня успокоил меня и сказал, что не причинит мне боль. Всё бы ничего, но откуда он узнал, о чем я думала? Откуда он узнал, чего именно я боюсь? Неужели у меня на лице было написано, что причиной моих страхов был Миронов? Или между нами есть какая-то связь, что мы оба можем чувствовать боль друг друга? Ведь всё именно так и было пару лет назад.
Тот день кода Ваня уехал в Питер, а мне снились кошмары, что его пытаются убить. А ведь мне тогда стало не по себе. Я реально испугалась за мужа, я чувствовала, что ему грозит опасность. Неужели такая невидимая связь всё-таки существует и даже будучи за тысячи километров друг от друга, мы чувствуем боль друг друга? А ведь и правда… Мне кажется если сопоставить время тогда мне стало плохо на улице, и когда выстрелили Ване в плечо было одно и тоже. Неужели так будет всегда? И когда кому-то из нас будет больно, мы будем мучиться вместе, даже не находясь в это время рядом. Что за это фигня такая? Любовь шептало подсознание, но я коротко рассмеялась и отбросила эту мысль. Любовь? Странная какая-то любовь. Не вместе, но так дорожим друг другом. И почему всё так?
Что там с моей тупостью? А тупость моя заключается в том, что я намеренна была сбежать. Да, именно сбежать! Ох, как же я люблю эти побеги. И почему я не могу уйти от него нормально – объяснившись? Ответ на данный вопрос нашёлся почти сразу. Просто я жалкая трусишка, вот и всё! Чего я боюсь? Да тут тоже всё просто. Я боялась своими объяснениями причинить ему боль. Да у меня толком этих объяснений то не было. Я боялась ругаться с ним, потому что каждая наша ссора причиняла нам обоим боль.
- Что задумала, лиса? – Ваня посмотрел на меня прищурив глаза.
Вот откуда он знает? Может моё выражение само меня выдаёт?
- С чего ты взял? – улыбнувшись, я запустила руки в его волосы, и слегка коснулась его губ. Ну надо же мне было как-то усыпить его бдительность. И когда он только стал таким умным?
- Значит показалось, - муженёк слегка приподнял уголки губ.
Как же всё-таки приятно лежать с ним рядом и чувствовать его горячие руки на своей талии. Так бы пролежала с ним всю жизнь, но я его не достойна. Он достоин лучшего. Хорошую, нежную, ласковую, добрую, преданную, верную, а не меня, ведь я таковой не являюсь… Я всего лишь его испорченная игрушка. Больно осознавать, что он этого не понимает, ведь всё именно так. Артём так мастерски испортил Ванину игрушку и превратил его маленькую наивную девочку в шлюху.
- Кофе будешь? – спросила я, пытаясь выкинуть мысли из головы. Сейчас попью с ним кофе и выйду в дамскую комнату, а потом рвану домой, соберу вещи, возьму немного денег в его сейфе и всё. Уеду и больше никогда с ним не встречусь. Куда я уеду? Да хотя бы в Питер. Он ни за что не догадается, что я скрываюсь от него в его родном городе. Не нужна ему жена-шлюха. Ему нужна верная, маленькая девочка.
- Не откажусь, - прошептал Ваня мне в ушко, слегка укусив меня за мочку уха.
Встав на ноги на автомате, я потянулась за его рубашкой, которая лежала на полу. Стоя к нему спиной пару минут совершенно нагая, я натянула на себя его белую рубашку. Укатившись в белый материал, я вдохнула родной аромат. Спиной я чувствовала, как молодой человек смотрит на меня.
- Прости меня, - шепчу я, и сглатывая ком в горле, что бы не заплакать.
- Что ты сказала? – испуганным тоном переспросил он.
Медленно я повернулась к нему.
- Сколько сахара? – моё тело бьётся в лихорадке, Лгать я умела.
Ваня смотрит ничего не понимающими глазами. Он что-то подозревает?
- Ты же знаешь, я пью без сахара, - бархатный голос парня выбивает меня из равновесия.
- А точно! – взмахнув рукой, я рассмеялась, хотя хотелось выть.
- Ниииик, - протянул парень.
- А? Что? – я стараюсь смотреть на него и улыбаться.
- Может, ты для начала чайник включишь? – Ванин взгляд упал на маленький столик в углу возле двери.
- Прости, - выдавив улыбку, я пощеголяла босиком в угол кабинета и нажав на кнопку стою и смотрю как закипает чайник.
- Что с тобой происходит? – шепчет он заботливым голосом, подойдя ко мне. Руки парня на моих плечах.
Вот только не надо всего этого сейчас. Я же не выдержу. Убери руки, пожалуйста! Мою мольбу Ваня не слышал. Вот мысли ты читать можешь, когда не надо, а когда надо ты упорно меня не слышишь.
Я просто не имею права быть с ним. Шлюха и известный боксёр. Вот же нонсенс будет. Я не могу ломать ему жизнь.
- Что не так! – голос его дрогнул. Развернув меня к себе лицом, Ваня смотрел мне прямо в глаза.
Что ж ты делаешь, Маркелов? Не смотри на меня так, иначе я выложу тебе всю правду, а её тебе слышать не надо. Господи, ну пожалей ты меня. Дай мне шанс слинять отсюда. Я не смогу сдерживаться так долго. Дай сил не разреветься. Ваня стоит по пояс голый, остальное все прикрывает чёрная шёлковая простынь.
Щелчок чайника заставил меня вздрогнуть, а Ваню заволноваться моим поведением.
- Вскипел, - заявила я.
Через несколько минут я понимаю, что Господь выбраться мне не поможет, и придётся выбираться самой. Единственная мысль, которая пришла мне в голову, оказалась самой противной, но делать было нечего. Сидя на кожаном, ещё не убранном диване мы пили кофе.