В этот день мы успели заскочить в ВААП, где у пронырливого Ковача тоже оказались связи, зарегистрировать песню. Затем у нотариуса он от имени своей звукозаписывающей компании приобрёл на неё права по распространению, что не запрещало мне исполнять её на своих выступлениях. Хотя я сильно сомневался, что такое когда-нибудь случится.
На следующее утро после сытного завтрака в ресторане гостиницы мы поехали на Карамышевскую набережную-44, где располагалась звукозаписывающая фирма «Мелодия». Здесь я, наконец, познакомился с музыкантами, которым предстояло помогать мне в записи «Heart-Shaped Box». Ковач зачем-то притащил ансамбль «Дружба» чуть ли не в полном составе, включая руководителя коллектива Александра Броневицкого. Разве что Эдиты Пьехи не хватало. Но когда я поинтересовался у барабанщика насчёт Эдиты Станиславовны, оказалось, что она в этом году рассталась с ансамблем, отправившись в одиночное плавание.
— А с Броневицким они расстались ещё два года назад, — шепнул барабанщик.
Я поинтересовался у музыкантов, слышали ли они саму песню. Выяснилось, что Ковач давал им прослушать копию магнитной плёнки, и они уже набросали себе ноты для каждого инструмента, а вчера у себя на базе провели репетицию. Вот только гитарист не смог понять, как достигается такой гитарный проигрыш.
— Всё очень просто, — пояснил я, — нужно всего лишь шестую струну понизить в «Ре».
Дальше звукорежиссёр по отдельности записал каждый инструмент, а под конец уже мой вокал. На всё про всё, правда, ушло около шести часов, но это он ещё писал на магнитную плёнку, а я помнил, как мы как-то на одной самодеятельной студии в будущем писали песню на «цифру», и то звукач промучился с нами чуть не целый день. А тут профи, что за режиссёрским пультом, что музыканты. Впрочем, к моей чести, я вроде бы тоже смотрелся на уровне.
— Как только выйдет пластинка, вам будет перечислен соответствующий гонорар, — напомнил Ковач через приехавшего в студию Белу Молнара. — Вот, держите билет на вечерний поезд, я взял вам место в купейном вагоне. Остаток дня можете на своё усмотрение провести в отеле или устроить себе экскурсию по Москве. Я в столице СССР третий раз, и не устаю восхищаться её красотами.
Отель и экскурсии меня не интересовали. Мне нужно было завести рукописи романа «В предгорьях Карпат» в редакцию «Юности» и «Молодой Гвардии». И с Бушмановым, и с Полевым я накануне созвонился из гостиницы, предупредив о сегодняшнем визите, оба обещали быть днём на месте. Вернувшись в «Будапешт», мы с Ковачем отобедали, хотя время было уже почти четыре (впрочем, он заверил, что это вполне нормальное обеденное время для богемы — тут я невольно хмыкнул), потом я выписался из гостиницы и с неизменной сумкой через плечо направился к станции метро «Кузнецкий мост».
— А вы, мне кажется, стали пошире в плечах, и подросли немного, — улыбаясь, приветствовал меня Валерий Николаевич.
Ответсек «Молодой гвардии» был всё так же суетлив, взъерошен и улыбчив. Усадил меня за стол, налил уже остывшего и бледного чаю в обычные гранёные стаканы, повёл беседу по душам. Оказывается, Бушманов к этому моменту знал про меня гораздо больше, чем в нашу первую встречу, и о моих подвигах на ринге, и вне его, и о моих музыкальных потугах.
— У меня есть младший брат, Константин, большой меломан. Так у него появилась запись вашего альбома. Он-то не знал, что это за группа такая «Гудок», а я не поленился и выяснил. Каково же было моё удивление, когда оказалось, что группа базируется в пензенском железнодорожном училище, а её лидер не кто иной, как вы!
Он хлопнул себя по худым ляжкам и восторженно посмотрел на меня. Затем поведал, что печать романа «Остаться в живых» намечена ан ноябрь этого года, очень уж увлекательным чтиво показалось неглавному редактору. А вскоре и он сам дал о себе знать посредством телефонного звонка, пригласив Бушманов к себе в кабинет. Думал, позовёт с собой, может, главред мечтает со мной, юным дарованием, познакомиться лично, но Валерий Николаевич предпочёл просто попрощаться.
— Извините, Максим, дела. Спасибо, что нашли время забежать. А вашу рукопись я сегодня же начну читать.
Встреча с Полевым прошла в более спокойной обстановке, но тоже без чая не обошлось. Учитывая жаркую погоду, я бы предпочёл холодный лимонад, но пришлось пить горячий чай и потом обтирать вспотевшие шею и лоб носовым платком.