– Давай сюда, – чуть не вырываю из рук старшего радиста радиограммы.
Две были переводами немецких переговоров, пересланных нам радиоразведкой флота, а третья – о подвигах седьмого дивизиона.
Быстро прочитав, обрадованно вскрикнул:
– Ай да молодец, Георгий Оттович! Не зря я его туда послал.
Все на мостике недоуменно посмотрели на меня, не понимая, чему я радуюсь.
– Господа офицеры, только что я получил известие о том, что в районе Богшера эсминцы седьмого дивизиона капитана первого ранга Гадда атаковали и торпедировали немецкий минный заградитель «Альбатрос». Он серьезно поврежден.
– Ваше превосходительство, а не должен ли седьмой дивизион находиться сейчас у Пипшера? – задал вопрос князь.
– По плану – да. Но как я говорил, в плане могут произойти изменения. И всему виной этот туман. Когда прорабатывался этот план, почему-то туман в расчет не взяли. А он, как видите сами, сорвал нам первую часть запланированной операции. Мы, конечно, можем ее продолжить завтра поутру, но кто может дать гарантию, что туман нам снова не помешает.
– Да никто.
– Ваше превосходительство, а что там насчет германского заградителя? – спросил Крыжановский.
– Противник пытается его спасти и провести на базу. Рядом с ним три крейсера и семь эсминцев (это я уже говорил от себя, так как только я знал точное количество кораблей благодаря знаниям из будущего), один из крейсеров – это «Роон». У нас пять крейсеров и восемь эсминцев. Преимущество на нашей стороне. И главное, мы о нем знаем почти все, а он, судя по переговорам, только предполагает, что в море есть какие-то русские корабли. Предлагаю найти противника и уничтожить. Ваши предложения?
– Ваше превосходительство, так у нас еще не все корабли собрались, и в этом тумане затруднительно это сделать, – высказал свои опасения командир «Рюрика».
– Александр Михайлович, если мы не соберемся до полуночи, то следующее рандеву для всех потерявшихся – это три часа в десяти милях восточнее полуострова Куплен. Передать распоряжения по всем кораблям о новом месте встречи.
– Ваше превосходительство, а как же быть с приказом обстрелять порт Мемеля?
– Дорогой князь, Михаил Борисович, что сейчас полезнее, уничтожение отряда противника или обстрел порта, который еще и закрыт туманом? И много ли пользы принесет этот обстрел, а вот уничтожение этого отряда будет очень болезненным ударом по престижу германского флота. Обстрелять этот порт мы можем и в другой раз, а вот перехватить корабли противника – такой шанс выпадает очень редко.
– Так-то оно так. Но все же получен приказ.
– Да, мы получили приказ на обстрел Мемеля. Но также в этом приказе прописано: при обнаружении неприятеля при переходе к объекту удара и если отряд окажется в выгодном положении, то вступить в решительный бой. Вот мы и вступим в решительный бой. Вы, дорогой князь, похоже, забыли, о чем мы с вами перед выходом в море разговаривали. Вот этот самый момент настал – доказать всем, что нас еще рано списывать со счетов. И в первую очередь это мы должны доказать самим себе.
– Ваша правда, Михаил Коронатович! И мы докажем.
Офицеры посматривали на нас, не понимая, о чем здесь идет речь, но догадались, что это продолжение вчерашнего нашего разговора с князем.
– Николай Николаевич, проложить курс к новому месту встречи.
II
Наступило утро 19 июня, к четырем часам все корабли отряда были в сборе, никто не отстал и не потерялся. Я выстроил отряд в две колонны. В правой колонне находились крейсера во главе с «Рюриком», крайним в колонне шел «Новик». В левой колонне все эсминцы шестого дивизиона под командованием Паттона. Отряд медленно двигался на север, примерно в шестнадцати милях от Готланда. Видимость не превышала пяти-шести миль.
– Ваше превосходительство, а проскочат немцы за этим туманом, и мы останемся ни с чем.
– Ну чего вы все нервничаете, Михаил Борисович, никуда они от нас не денутся. У них на буксире сейчас поврежденный «Альбатрос», и они еле ползут где-то севернее нас, миль на двести – двести пятьдесят. Так что мы можем спокойно двигаться на север еще часов пять-шесть, а потом пошлем эсминцы строем фронта на пределе видимости друг с другом прочесать море на север. А это сеть шириной в тридцать пять – сорок миль, я думаю, что они сквозь нее незаметно не проскочат.
В 6.20 от Ренгартена пришла еще одна радиограмма. Его отдел перехватил переговоры между кораблями и германским морским штабом и после дешифровки переслал нам.
– Господа офицеры, мы получили сообщение, что полчаса назад германский минный заградитель «Альбатрос» затонул в ста милях северо-восточнее Готланда. Это значит, что в нашем распоряжении осталось максимум три часа до встречи с противником. Сообщить на все корабли о скорой встрече с противником. Передать приказ на эсминцы: выдвинуться вперед крейсеров на шесть миль, развернуться фронтом на север. Дистанцию между собой держать в пределах видимости, какую позволяет туман, но не менее четырех миль. Скорость держать шестнадцать узлов. Как только кто-то из дозорных заметит противника, тут же доложить о контакте. И только потом определить курс и скорость отряда кораблей противника.