– Эй, – окликнул меня высокий недовольный голос.
Я повернулся. На меня смотрела молодая девушка, скрестив руки на груди.
– Не за что, – кивнула она, усаживаясь за стол.
– Извини, – сказал с набитым ртом я, – просто я безумно хочу есть.
– Ты вообще кто? – девушка продолжила буравить меня взглядом.
– А у тебя ещё еда есть? – жалобно спросил я. Она молча достала булочку из верхнего ящика и протянула её мне, – о, я твой личный ассистент.
Девушку звали Кендра, и пока она рассказывала про свою работу, я оглядывался по сторонам и уплетал булочку. Вдруг я поймал на себе взгляд Сида. Тогда я злобно откусил кусок побольше, и пафосно облизал все пальцы, особенно задержавшись на среднем. Он быстро отвернулся, но я видел, как сотрясается его спина от смеха.
– Как ты можешь работать в таком шуме? – спросил я Кендру.
– О, – махнула рукой она, – к этому быстро привыкаешь. Тем более, что мне нравится моя работа. А когда ты увлечён любимым делом, то ничто не помешает тебе им заниматься.
– И что тебе нравится в твоей работе? – поинтересовался я.
– То, что я работаю с цифрами, а не с людьми.
– Понимаю, – выдохнул я.
– Хорошо знаешь математику?
– Я только недавно вернулся к учёбе, но я быстро схватываю, – заверил я её.
– Хочешь покажу крутую штуку? – улыбнулась она.
– Давай, – я пододвинул свободный стул к ней и сел рядом.
Она открыла передо мной сайт с котировками акций, потом скопировала их куда-то, и на экране возник готовый результат.
– Ого, – открыл я рот, – ты сама написала программу?..
– Ага.
– А алгоритм?
– Тоже, – смущённо отвела она взгляд.
– Это действительно круто. Научишь меня?
– За пачку орешков и булочку.
К вечеру народ потихоньку начал редеть. Я успел позвонить с одного из офисных телефонов маме. Удивительно приятно было услышать её голос. Она звучала веселее обычного, когда я размыто рассказывал ей, что у меня всё в порядке и обещал, что совсем скоро навещу её. Конечно это была ложь – с учёбой и работой и постоянной слежкой Сида мне скорее всего не удастся выбраться к ней в ближайшее время, но лучше соврать ей, чем сказать правду и расстроить.
– Пойдем, у меня для тебя кое-что есть, – сказал Сид, когда мы приехали домой.
За окнами уже было темно, поэтому когда мы пришли на кухню, я на автомате включил свет и сел за островок в ожидании еще одного “подарка”.
Сид что-то достал из холодильника, потом зачем-то выключил свет и мы погрузились в темноту. За моей спиной раздался приглушенный щелчок, и мне показалось, что на кухне стало чуточку светлее. А когда Сид сел напротив меня, то я понял что не показалось. Он поставил передо мной тарелку с небольшим кексом, на котором медленно плавилась свеча с цифрой восемнадцать.
Её пламя подрагивало от моего внезапно сбившегося дыхания. Хорошо, что было темно, и Сид не заметил мой румянец. Я вдруг чётко понял, что устал злиться на Сида. За его эксцентричные поступки, нелепые задания и тяжелые взгляды.
Хочу снова влюбиться в Сида – подумал я и задул свечу. В комнате снова стало темно.
– Ты хоть желание-то загадал? – ухмыльнулся он, и моя мимолётная сентиментальность тут же пропала.
– Да, чтоб ты посрать пошёл, и тебя в толчок засосало, – соврал я.
– Ты чего, дурень, вслух-то сказал? Теперь не сбудется.
Глаза наконец привыкли к темноте и я встал, чтобы взять еще одну тарелку и нож. Разрезал кекс пополам и одну половину протянул Сиду. Мы посидели немного в тишине, а потом я услышал как он негромко смеётся.
– Ты чего? – спросил я.
– Да я, – он отчаянно попытался совладать со своей истерикой, – представил, как меня в толчок засасывает и…
Но так и не смог договорить, потому что его накрыла новая волна смеха.
Я тоже дал волю фантазии, и вскоре сам еле сдерживал слёзы. А когда я нечаянно хрюкнул, то Сид вообще упал под стол, и я начал думать, что живот надорву.
Мы кое-как смогли успокоиться только через добрых минут пять, хватая ртами воздух. И сидели, давились кексом, но то и дело взрывались новой волной смеха, поочередно заражая друг друга по новой. Атмосфера между нами была такой лёгкой и непринужденной, что память сама подкидывала похожие воспоминания.
Я помню, как впервые увидел Сида. Я как обычно сидел за своей партой в классе, и слышал как все возбуждённо перешёптываются о каком-то новом молодом учителе. Я его ещё не видел, но всё никак не мог понять, что могло вызвать такую бурную реакцию у моих одноклассников. Удивить таких как они могла только поножовщина на школьном дворе или драка в раздевалке. И тут в класс вошёл он. Высокий, плечистый и такой молодой. Он плавно двигался вдоль парт, а на плече у него, немного покачиваясь, лежала металическая бита. Он настолько был органичен в своей уверенной походке, спокойном взгляде и сочащейся из него силой, что вся школа так и называла его за глаза – Альфач.
Как только он дошёл до учительского стола, он обвел взглядом весь класс, и с оглушительным грохотом положил биту на стол. В классе тут же воцарилась гробовая тишина.
– Здравствуйте, меня зовут мистер Маквуд. Я ваш новый учитель математики. И я совершенно не умею играть в бейсбол.
Вскоре мистер Маквуд начал пользоваться бешеной популярностью как среди учителей, так и среди учеников. Каково же было моё удивление, когда из всех девушек и омег, своё внимание он обратил именно на меня. Конечно, в отличие от своих сверстников я никогда не ввязывался в неприятности и всегда приходил подготовленный на его урок, но всё же. На переменах Сид разнимал драки и стычки, отбирал ножи и заточки, а обеды проводил со мной. Я знал, что его интерес ко мне чисто платонический, позже он иногда называл меня младшим братом, которого у него никогда не было, но юное сердце было не остановить. Я влюбился по уши.
– Вы подозрительно хорошо справляетесь в нашей школе, мистер Маквуд, – заметил я однажды, когда мы шли после школы на автобусную остановку.
– А я учился в точно такой же преисподней, только на южном побережье, – пояснил он, – И это, Ронни, называй меня вне школы просто Сид, а то я себя старым чувствую.
Он отбросил ногой камешек с дороги.
– По Вам не скажешь, мист…кхм-кхм…Сид.
– Почему это?
– Ну, – я посмотрел не едет ли автобус, – таких как мы обычно только в грузчики или поломойки берут.
Он резко остановился и грозно посмотрел на меня:
– Не говори так.
– Извините, – я потупил взгляд.
– Каждый волен сам выбирать свою судьбу, – сказал он, когда мы сели в автобус, – и я не говорю, что мой путь дается мне легко, но я сделал свой выбор. В приюте вдоволь насмотрелся на отбросы общества всех мастей и расцветок и понял, что не хочу стать одним из них.
– В приюте? – переспросил я.
– Да, родителей не стало когда я был ещё совсем маленьким, а кроме них у меня никого не было, вот и попал в приют, – пожал плечами он и вернулся к теме, – так что, поверь мне, я знаю всех твоих одноклассников лучше их самих.
Он улыбнулся мне, а я только растеряно глядел на него. А потом я схватил его за рукав и потянул за собой.
– Ты что, Ронни? Мне же только на следующей выходить.
– Пойдем, – я продолжил его тянуть, и он нехотя поднялся.
В тот день я привёл его к себе и познакомил с родителями. Жили мы небогато, но лишняя тарелка ужина для Сида в тот вечер нашлась. Впрочем как и в следующий.
– Нет! – снова закричал я и побежал прятаться в столовой.
Сид уже полчаса гонялся за мной по всему дому.
– И не стыдно тебе? – строго спросил он, – полгода мать не видел. Поехали, кому говорю!
Я лихорадочно вспоминал, что же я такого сделал. Я вёл себя просто как шёлковый до конца недели, а он к маме хочет везти. Тут я опрометчиво понадеялся проскочить мимо него к выходу и прогадал. Он схватил меня за талию и держал теперь мертвой хваткой.