– Никто и не обещал, что будет легко, Рольф.
Я с трудом скрыл растущее разочарование. Два дня напряженного расследования при полном участии группы, прилагающей массу усилий, – и мы не стали к разгадке ближе, чем в тот момент, когда Маокавиц была убита. Плохо. И это в мире с тотальным наблюдением и самой эффективной системой сбора и систематизации информации. Ничего. Этого не может быть. Идеального убийцы не существует. Есть, конечно, ассасины, снайперы, киллеры, но, как я говорил Натаниэлю, я не верю, что это сделал наемный исполнитель. Это был акт возмездия, или мести, или – что менее вероятно – страсти и ревности. Единичный случай, спланированный втайне от всех.
А это значит, что без ошибки не обошлось. Невозможно спрятать все концы и сгладить все углы, потому что в сути самого преступления таится мотив убийства. И как только полиция его обнаружит, она обнаружит и убийцу, как бы хорошо он ни маскировался.
Но при всем этом я не мог придумать причину, по которой кто-то в Эдене хотел убить Пенни Маокавиц. Она не нравилась никому из всех, с кем я разговаривал, но они ее уважали, и это было установлено с точностью универсальной константы.
Единственным человеком, кто мог бы пролить свет на проблему, был Дэвис Кальдарола. Я медлил с его допросом из старомодного сочувствия: согласно всеобъемлющим файлам Зиммелса, он и Пенни провели вместе семь лет, и ее смерть наверняка жестоко поразила его. На похоронах, где я видел его совсем недолго, он выглядел совершенно разбитым.
Извини, Дэвис.
Рольф направил джип к южной оконечности, выбрав одну из пяти равноудаленных друг от друга дорог, протянувшихся через всю внутреннюю часть биотопа. Вдоль пешеходных дорожек проходил трамвайный монорельс. По пути нам попались два автоматических вагона, идущих в противоположном направлении, – обтекаемые алюминиевые цилиндры, выкрашенные в ярко-желтый цвет. В них стояли сиденья для сорока пассажиров, но в каждом я заметил не больше пяти-шести человек. Непонятно, почему они получили такую форму, ведь предельная скорость была сорок пять километров в час. Что-нибудь в викторианском стиле для них больше бы подошло, к тому же было бы приятнее для глаз. Но таковы современные дизайнеры – одержимые современными формами.
На полпути к киберфабрике меня вызвал губернатор. Казалось, что стало реальным шестое чувство; я понял, что кто-то хочет со мной поговорить, и в дополнение к этому ощущению в голове возник образ Фашоле Нокорда, сидящего за своим рабочим столом.
– Слушаю вас, губернатор.
– Наконец-то вы обрели способность пользоваться сродственной связью, – заговорил он. Его мысли имели тот же сварливый оттенок, что и голос. – Как продвигается расследование?
– Я отослал вам рапорт о текущей ситуации вчера вечером, сэр.
– Да, я его получил. Это я не могу назвать прогрессом. Вы до сих пор ни черта не нашли.
– Прошло всего два дня, сэр.
– Послушайте, Харви, правление дышит мне огнем в затылок. Репортеры с Земли заполонили весь канал, требуя заявлений. Запрос о результатах поступил даже из офиса генерального секретаря; там хотят показать, насколько в Эдене эффективна и дееспособна администрация ООН. Я должен всем им что-то ответить.
– Что я могу сказать? Следствие продолжается.
– К черту, Харви, я дал вам время и не дергал; теперь я хочу получить результаты. У вас есть хотя бы подозреваемый?
– Нет, сэр. Но если вы так разочарованы моими успехами, возможно, лично возглавите расследование?
– Прекратите молоть чепуху, Харви, это не поможет. Не может быть, чтобы у вас не было хоть какой-то ниточки. На Эдене никому невозможно спрятаться.
– В самом деле? Кто-то здорово постарался.
– Харви!
– Да, сэр, извините. Скажите им, что ожидаете ареста в ближайшие дни. Обычное дело: они всё понимают, и мы всё понимаем, но на какое-то время это утихомирит прессу. В любом случае, это почти правда, моя команда исключила несколько вариантов, мы сужаем область поисков. Но нам требуется еще время, чтобы сопоставить полученные факты. Графика расследования убийств еще никто не изобрел.
– Два дня. Через два дня я хочу иметь позитивный результат, который смогу обнародовать. Через два дня кто-то должен быть арестован или задержан. Понятно, Харви?