Он выдохнул.
— Хина же смотрит на всех ребят одинаково. Как я уже сказал, она верный товарищ и многие назовут ее надежным другом, но мне кажется, что та дружба, что мы ищем — нечто большее.
Кир развернулся к Азулу лицом, глаза его горели.
— Понимаешь, дружба — это все, что угодно, но только не безразличие. То безразличие, с которым смотрит Рин или Сузу на Шизуку, то спокойствие, с которым Хина смотрит на всех ребят.
Кажется, Азул начинал понимать, что имеет в виду Кир.
— На Игараси Рин смотрит с ненавистью.
— Ты прав! Ведь раньше они наверняка были хорошими подругами и теперь, утратив возможность понимать друг друга, их дружба превратилась в нечто иное, поменяла полярность, ведь на самом деле они друг другу не безразличны. Если бы не тот случай, возможно, они бы так и продолжали поддерживать друг друга.
Все действительно становилось на свои места. Азул не обращал внимания, как именно смотрят Сузу, Хина и Шизука на Игараси, ведь казалось, хулиганку все просто ненавидят и искать там больше нечего. Но если Юа действительно сестра Сузу, то другие ребята попросту не могли испытывать к Юа того же, что и родная сестра. И если Юа действительно спасла Шизуку, то та и вовсе не должна была ее ненавидеть.
Азул просто не замечал или, скорее, не видел то, до чего ему не было никакого интереса. Он увидел ненависть Рин к Игараси в глазах всех… или решил, что так видеть будет удобно, ведь девчонка его откровенно раздражала.
— Как ты пришел к такому выводу? - в недоумении потребовал ответа принц, понимая, насколько глубоко удалось заглянуть Киру в души девочек. У него самого имелись на этот счет некоторые соображения и он, пожалуй, остановился бы на Хине, но…
Кир грустно улыбнулся и отвел взгляд. Солнце давно перевалило за полдень, заставляя майку липнуть к спине.
— Знаешь, я решил так, потому что подумал — если ненависть может превратиться в дружбу, то, наверное, возможен и обратный процесс.
Треск цикад оглушал. Подростки молча сидели на скамье, позволяя едва ощутимым порывам ветра трепать отросшие волосы.
— С Рин и Сузу все ясно, — продолжил Кир после долгого молчания. — Юа защищает Шизуку даже сейчас, и об этом я тоже не забыл. Рассказ Шизуки просто расставил все на свои места. Я не знаю, что связывает Игараси с Хиной, но то, что та бросилась в штормовой океан ради нее должно что-то означать. Как ни крути, только Юа может похвастаться отношениями с другими четырьмя.
— Значит, Игараси и есть Санара?
— Получается, что так.
Азул вдруг захотел спросить, чувствует ли Кир по отношению к ней нечто особенное интуитивно или, может, ему подсказывает шестое чувство, но, видя сведенные над переносицей брови, передумал.
— Если бы это была любая другая девчонка, я бы сказал, что у нас есть шанс, — решил он нарушить тишину, — но Игараси…
Кир прекрасно понимал сомнения имрахца, но выбора не было.
— Она вспомнит.
========== Баб не бью! ==========
В понедельник заканчивался срок отстранения Юа от занятий и потому весь класс был вынужден лицезреть ее величество «Пятьдесят Ураганов» на протяжении всех уроков в первый учебный день недели.
Рассерженное лицо, подозрительно суженые глаза и презрительно подернутый уголок рта украшали выбеленную, словно стена, физиономию. Новый слой светлой краски покрывал волосы. На первом уроке всем пришлось ждать, пока Юа по требованию учителя стирала ядовито-салатную краску с ногтей, дополнявшую боевой раскрас.
Занимавшая последнюю парту, она, казалось, смущала собою всех, словно хищник, притаившийся в засаде и зорко наблюдающий за стаей безобидных антилоп. Иногда сзади слышалось намеренно громкое чавканье жвачки, иногда кто-то невоспитанно громко двигал стул во время речи учителя.
Стоило госпоже Кобаяси Томоко, учительнице географии, покинуть класс по окончании урока, как Кир нарочито медленно обернулся к нарушительнице спокойствия и громко произнес:
— Игараси, может, хватит мешать? Не хочешь учиться, уходи.
Приходивший в оживление класс неожиданно притих. Все уставились на Кира и ту, к кому он обращался. Игараси уставилась на наглого гайдзина, посмевшего заговорить с ней!
— Жить надоело? — спросила она сиплым прокуренным голосом.
Шум покидавших классы школьников, доносившийся из коридора сквозь приоткрытые двери, казался потусторонним миром - все, кто находился в классной комнате, онемели.
— Мне — нет. А вот тебя, пожалуй, существование на земле порядком тяготит. Тебе же не нравится школа и мы все тебе не нравимся, так чего ты здесь делаешь? — с вызовом спросил подросток, глядя в тяжелые, затянутые свинцом глаза.
Губы, намазанные блеском, сжались в узкую полоску.
— Ты труп, — почти неслышно выдохнула она, но фраза достигла всех ушей разом.
— Силенок не хватит, — ухмыльнулся Кир, вызвав недоуменные взгляды. Разве он не понимает, что Игараси не шутит?!
Девчонка подскочила как ошпаренная. Парта отъехала вперед, стул полетел в сторону, оглушительно рухнув на пол.
Никто, — никто! — Не смел разговаривать с ней подобным образом, если планировал дожить до старости!
Кир тоже поднялся. Спокойно, уверенно. Глядя бестии прямо в глаза. И, прежде чем Игараси сделала шаг, сказал:
— Не здесь. Или ты все-таки планируешь навсегда избавить наш класс от своего присутствия?
Целую минуту они сверлили друг друга упрямыми взглядами. Одноклассники и вовсе не смели пошевелиться, не понимая, что происходит. Неужели нашелся кто-то, не побоявшийся дать отпор Игараси?
Время остановилось.
Наконец приняв решение, Юа сорвалась с места и ринулась к Киру. Послышались сдавленные вздохи, но она лишь прошла мимо его носа, отдавив ногу и плеснув растрепанными волосами в лицо. Кир подождал, пока она достигнет двери и двинулся следом.
— Лучше не связываться с Игараси, — смущенно проговорила Кейко, когда Кир проходил мимо нее.
— Кир! — Сузу, сидевшая впереди, у самого выхода из прохода, шагнула к нему навстречу. В ее глазах читался неприкрытый страх.
— Не волнуйся, — шепнул он, замедлившись. — С ней все будет в порядке.
Отчего-то фризиец четко осознавал, за кого в этот момент так беспокойно бьется сердце девочки.
Оказавшись снаружи, Кир в сопровождении Азула направился за школу. Он ни секунды не сомневался, где будет ждать его Игараси. Там, на школьной площадке, в слепой зоне, они уже столкнулись однажды и теперь их ждал новый разговор.
— Что, кишка тонка явиться одному? — насмешливо бросила Юа, стоило мальчишкам вывернуть из-за угла.
— А чего мне бояться? Тебя, что ли? — в тон ей ответил Кир.
— Сейчас умоешься кровью и захлопнешь свое наглое хлебало, гайдзин! — с яростью огрызнулась она.
— Уж ни ты ли умывать собралась?
Ребята обменялись насмешливыми взглядами.
— Ах ты, мразь! — не выдержала Юа и, сжав кулаки, шагнула навстречу.