Мерцающая серебряная полоска прочертила вдруг небо. Я схватился за бинокль. Прижав его к глазам, посмотрел вверх.
Всего-навсего след самолета.
— Дай посмотреть! — потребовал кто-то.
— Ой! — вскрикнул я, когда Белл дернула за бинокль. Хорошо так дернула — я чуть не свалился. — Он вообще-то у меня на шее висит!
— Ну так снимай! — Она снова дернула. — Моя очередь.
— Брысь отсюда, — отрезал я. — Никакой очереди.
— Я маме скажу! — закричала она.
И не надоест ей жаловаться маме?
— Купи себе свой, — ответил я. — Я не уйду со двора, пока не увижу комету.
— Нужен мне твой бинокль, — фыркнула она. — Я уже видела комету. Честное слово. Я видела ее два раза. Нет. Четыре!
— Проваливай, — буркнул я.
К моему удивлению, она таки поплелась прочь. Но в дверях кухни остановилась.
— Лучше возьми телескоп, — посоветовала она.
— Где я тебе возьму телескоп! — рыкнул я.
Она меня не слушала. Она захлопнула за собой сетчатую дверь и исчезла в доме.
Не успел я возобновить поиски кометы, как из-за угла дома вылетели Генри и Дерек. Оба были в белых майках и мешковатых шортах до колен.
— Они идут за тобой, Тарелочник! — провозгласил Дерек.
— Не понял?
Он показал на небо и ухмыльнулся:
— Они идут за тобой.
— Ага, вовсе это не комета, — подхватил Генри. — Это НЛО. Они ищут тебя, Тарелочник. Они хотят доставить тебя обратно на твою родную планету!
Оба решили, что это просто умора. Они гоготали и хлопали друг дружку по ладоням.
— Ха-ха, — буркнул я, закатывая глаза. — Смешно. Животики надорвешь.
Я взглянул на небо. Две птицы кружили в вышине над лимонными деревьями в конце двора.
— Чего пришли? — спросил я.
— Да мы тут повисим, пока Генрин предок не вернется, — ответил Дерек. — Он раздобыл кучу билетов на матч «Доджерсов», и нас берет. Айда с нами?
Я поддал ногою комок земли.
— Не выйдет, — сказал я. — Родичи меня тащат в гости к теткам.
— Это куда, Тарелочник? — спросил Дерек. — На Марс или на Юпитер?
— В Бёрбанк, — ответил я. — И не называй меня Тарелочником. Оставь меня в покое, ладно?
Генри пнул тот же комок земли:
— На следующей неделе в школу, — сказал он. — Не пробовал записаться в команду по плаванию?
Бинокль словно налился тяжестью. Я снял с шеи ремешок и опустил его на траву.
— Не знаю, — ответил я. — Думаешь, стоит?
— Ага. Ты нужен команде, — сказал Генри и с усмешкой добавил: — На твоем фоне мы будем шикарно смотреться!
Оба засмеялись.
— Вот то-то и оно, — жалобно сказал я. — Вы, парни, в этом куда как лучше, а я только команду подводить буду.
— Мы тебя подтянем, — предложил Дерек.
— Ага. Багром зацепим — и подтянем! — пошутил Генри.
— Джек? — крикнула из дома мама. — Пора ехать!
Генри и Дерек побежали прочь.
— Жаль, что так вышло с «Доджерсами»! — крикнул Генри через плечо, и оба исчезли за углом дома.
— «Доджерсы»? Причем здесь «Доджерсы»? — спросила подошедшая мама.
— Не важно, — проворчал я.
Денек предстоял не из легких. Ни кометы. Ни «Доджерсов». Вместо этого — поездка в Бербанк к двум престарелым тетушкам, которые обожают щипать меня за щеки и говорить, какой я вырос большой.
Мама потерла пальцем пятно у меня на футболке.
— Это в таком виде ты собрался в гости? Так не пойдет. Иди наверх и переодень хотя бы футболку.
Я было запротестовал. Но тут мое внимание приковала высокая фигура, движущаяся вдоль забора.
Мистер Флешман!
Мама тоже его увидела. Она подняла руку и помахала ему.
— Пойдем, поздороваемся, — шепнула она мне.
— Нет. Мам… — Я попытался ее удержать.
Но она уже спешила ему навстречу. А я замешкался.
Он угрожал мне. Он пытался меня запугать.
Может быть, маме стоит самой убедиться, какой он мерзавец, подумал я и поспешил ее нагнать.
Мистер Флешман был одет в черную футболку и черные шорты для бега. На голове его красовалась черная бейсболка.
Когда я подошел к маме, они уже разговорились.
— Джек много о вас рассказывал, — сообщила мама.
О, черт! Кровь бросилась мне в лицо. Ну кто ее за язык тянул?
Мистер Флешман смерил меня ледяным взглядом серебристых глаз. Но когда он повернулся к маме, на его загорелом лице сияла улыбка.
— Чудесный денек, не правда ли? — живо произнес он.
— Вы проводите у себя дома научные эксперименты или что-нибудь в этом роде? — спросила вдруг мама.