Продажа алкоголя запрещена — похоже, по всей стране. И правильно. И вообще, и в моем частном случае. А то мог бы и напиться.
Вернулся домой. Позвонил Александре Сомиш и с полчаса проговорил с ее мамой — женщиной очень начитанной, эрудированной и доброй — и большой поклонницей нашего творчества. Поздравил с Восьмым Марта, а потом мы долго говорили о литературе. О наших книгах — и далеко не только о них. Она давно мечтала пообщаться с кем-нибудь из Олди (со мной или с Олегом), так что это был для нее замечательный подарок на Восьмое Марта. У мамы Александры — серьезное заболевание, при котором подхватить еще и Ковид — верная смерть. Поэтому вся их семья уже два года не выходит из дома. Совсем. Чтоб не занести в дом инфекцию. Берегут маму. Продукты и все необходимое заказывают через службы доставки, общаются по телефону и по сети. Мама ведет онлайн-уроки по математике. А Александра сейчас волонтёрит, как может. Помогает беженцам. Не выходя из дома. И у нее очень хорошо получается.
Если бы не их вынужденная изоляция, я бы обязательно встретился «живьем», а так пришлось говорить по телефону. Но моя собеседница все равно была счастлива.
Вот, поговорил, сделал человеку приятное — и у самого на душе немного полегчало.
А дальше потянулся совершенно никакой день. Бытовые дела, готовка, еда, мытье посуды, снова просмотр новостей… И гнетущее, давящее ощущение огромной всеобщей беды.
Позвонил Олег, мой лучший друг и соавтор. Их семья тоже уехала из Харькова. На поезде. Они попытались найти жилье в Ужгороде, но Ужгород переполнен беженцами. Их увезли переночевать в приют недалеко от Ужгорода — но постоянного жилья у них пока нет. Обзвонил всех своих львовских друзей и знакомых, а также риэлтора, через которую снял квартиру во Львове: моему соавтору Олегу с его женой нужна крыша над головой. Видимо, надолго. Львов, Ужгород — где найдете. Ясно, что шансов немного: весь запад Украины переполнен беженцами из Харькова, Киева и других городов. Но наши друзья и читатели снова делают маленькое чудо! Неутомимая Александра Сомиш находит квартиру во Львове. Завтра Олег с Леной туда приедут. Выдыхаю. Теперь соавтор с женой — не бомжи, слава богу.
ОЛЕГ:
Вокзал. Эвакуация. Поезд.
На перроне невероятное количество людей. Тем не менее, посадка в вагоны идёт строго по плану: сначала женщины и дети. Только потом садятся пожилые мужчины.
В каждом купе на нижних полках по три-четыре человека, в зависимости от габаритов. Стоят и сидят в коридоре на полу, в тамбуре. Верхние полки иногда были свободны: большинство беженцев не в состоянии туда забраться, а потом ещё и слезть.
Нам с женой повезло, мы пока что можем. Забрали туда же большие чемоданы попутчиков.
Всю ночь я заряжал чужие гаджеты. Рядом была розетка, женщины сами не дотягивались.
По вагону бродили ошалевшие собаки. Котов держали на руках. Проводники хлопотали как могли: раздавали питьевую воду, следили за перегруженными туалетами, убирали, поддерживали.
Ехали зигзагами — объезжали места ожесточенных боёв. Дорога заняла больше суток.
ДМИТРИЙ:
День 14. 9 марта 2022
День прошел тускло и мутно.
Походы по магазинам, обследование района, в котором теперь живу, готовка (раньше никогда не умел готовить, теперь приходится осваивать, для начала самое простое — и, надо сказать, вполне успешно; вот только успехи эти не слишком радуют, увы), еда, всякие бытовые мелочи. «18 форм тайцзы-цигун», ката каратэ Годзю-рю, дыхательные упражнения. Надо поддерживать себя в форме. Сводки с фронта.
Звоню я. Звонят мне. Слава богу, все живы. Кто-то, как и я, уехал, кто-то остался. В Харькове где-то нет отопления, где-то пропадает электричество, вода, газ. Но самоотверженные коммунальщики раз за разом все это восстанавливают — под обстрелами и бомбежками. Не всё, не везде и не сразу — но, в основном, восстанавливают. Кабельный интернет у многих пропал, но мобильный работает. И мобильная связь есть. Много домов разрушено, жилые дома, больницы, школы, театры… Но город держится, ВСУ Харьков не сдают, все попытки наступления россиян захлебываются раз за разом.