Пришла снова в военкомат. Согласна, мол, оформляйте и улыбаюсь. «Смотрите, она еще улыбается, — говорит какой-то начальник. — Вот так бы нашим офицерам…»
Прилетела в Шинданд. Стояли там модули — домики такие, типа бараков. Жара под шестьдесят. Пустыня. Ни деревца. В комнате, где поселили, — ни умывальника, ни туалета. Удобства — снаружи. Ну, думаю, Алка, ехала ты за трудностями, вот и приехала.
Один модуль был гепатитный, другой — тифозный, третий — малярийный плюс хирургический и терапевтический. В гепатитный я поначалу входить боялась — на полу дохлые мыши валялись. На четырех инфекционных — один раненый. Такая вот статистика. Парни на глазах в дистрофиков превращались, по 15 килограммов теряли. Ходячие скелеты. Лежали на двухъярусных кроватях, места не хватало — клали в коридорах. Иногда по двое на койке. Думала часто: «Хоть бы одну солдатскую мать сюда привезти и показать ей, в каких условиях ее сын содержится…»
Медики делали все, что могли, но сами все переболели. Разве в наших силах было справиться с такими эпидемиями? Даже лекарств не хватало, имелись только самые элементарные. Потом, говорят, лучше стало, но я этого уже не застала. И однако повторю, что на первом Всесоюзном съезде медиков-интернациона-листов сказала: «Афганистан дал нам возможность проверить свой профессионализм, человечность, милосердие, которые так необходимы в нашей повседневной работе».
Галина Баратыщева: Я находилась в Афганистане в 1985–1986 годах. Только присутствие воли помогло выстоять там. Все дело заключалось в нашем положении вольнонаемных. Сплошь и рядом нам сейчас твердят осуждающе: «Вы туда за деньгами поехали…» Не так это было, не так!
Не знаю, как другие, но я постоянно чувствовала в Афгане свою второстепенность, второсортность. Никому не навязываю свое мнение, однако остаюсь при нем. Нам часто грозили при самых незначительных конфликтах: «Отправим домой»… Ведь мы были бесправными «вольняшками».
Но как тепло становилось на душе, когда подходил ко мне парнишка раненый и говорил: «Галина Алексеевна, а вы на мою маму похожи»…
Любовь Григорьева: Почему-то труд в Заполярье или на Дальнем Востоке среди сограждан пользуется почетом, а вот работа в чужой стране, в тяжелейших условиях — нет.
Меня пригласили в военкомат и предложили поехать в ДРА. Посулили все блага, которые только можно придумать: и год стажа за два, и высокие заработки, и сохранение места работы, и многое другое. Естественно, призвали к моим патриотическим чувствам — ведь у меня у самой росли два сына.
И вот я в Ташкентской пересылке. Такого безобразного места я дотоле не видела: грязь, вонь, выбитые стекла, двери общежития не закрываются, белья нет. В любое время дня и ночи по комнатам шастают пьяные военнослужащие всех рангов, сквернословят. И на все это смотрят молоденькие солдаты. Только через четыре дня пришел самолет на Кабул, и это еще хорошо.
У меня было предписание на должность заведующей гинеколо гическим отделением в кабульском госпитале. Но это место оказалось занятым женой советника. А на три дня раньше меня приехала еще один врач-гинеколог Л. Корнюк. Мы страшно растерялись. Меня отправили в гарнизонную поликлинику, а Корнюк оставили в госпитале. Месяца три ее не подпускали к работе, а затем отправили в Кундуз, оформив врачом-инфекционистом, так как там не было ставки гинеколога.
Меня — тоже лишнюю — перевели в Баграм. Без всяких документов. В последнюю минуту всучили командировочное удостоверение, даже без подписи командира части.
И пошли командировки: Баграм, Кундуз, Пули-Хумри. Из Пули-Хумри вернулась «обогащенная» брюшным тифом. Более двух месяцев лечилась в госпитале.
Женщины, участвовавшие в Великой Отечественной войне, сплошь героини. А кто же женщины, пережившие Афганистан? Исход самых блестящих хирургических операций зависел все-таки от послеоперационного ухода. Этот уход с большой заботой, высшим мастерством осуществляли наши медсестры. Работали в самых невероятных условиях, под обстрелами.
Очень много и красиво говорилось об интернациональной помощи афганскому народу. Показывали по телевидению целующихся и обнимающихся советских и афганских воинов. Как советские врачи лечат детей. Наши женщины на встречах с женщинами Афганистана. Выезды агитационно-пропагандистских отрядов в кишлаки. Раздача продуктов и медикаментов. Все улыбаются, все довольны. И ни в одном репортаже не было сообщений, что наши агитбригады обстреливаются, что на нас организуются нападения, что нас охраняют бэтээры, автоматчики, что поездка в 50-градусную жару — отнюдь не развлекательная прогулка…