Вот так. А теперь — самое главное. Знаете, кто, по словам шофера, были американцы? Журналисты из какой-то телевизионной компании, которым позарез требовалось снять эпизод о разгроме моджахедами советской колонны.
Неужели такое и вправду было возможно? Я охотился за американцами, а они, выходит, мечтали заполучить мой скальп? Похожий сюжет не придумает ни один сценарист.
Один из бывших офицеров-«каскадовцев», с которым мы встречались, собирая материалы для этой книги, утверждал: большинство агентов были «двойниками», то есть работали и на наши службы, и на моджахедов.
— Эти люди, как правило, доверия не внушали, — сказал он. — Мы получали их от хадовцев, которым принадлежала инициатива в вербовке. На встречу с агентом шли вместе с переводчиком и хадовским оперативником.
При первых свиданиях обычно обучали источника правилам сбора информации, элементарным навыкам конспирации. Потом старались назначать встречи так, чтобы хадовца при этом не было. Просили агента приводить с собой кого-нибудь еще. Так, моя сеть к концу командировки состояла из двух крестьян, дуканщика, трех активных моджахедов, учителя, офицера и нескольких работников ХАД, которых мы также вербовали, чтобы узнать, что творится внутри этого ведомства.
За приносимую информацию выплачивали вознаграждение от 500 до 5000 афгани — в зависимости от цейности полученных сведений.
Кроме сбора информации, в нашу задачу входило создание так называемых «лжебанд», натравливание отрядов друг на друга, распространение среди моджахедов дезинформации…
Ежедневно в полдень генерал — старший военный советник по зоне — собирал руководителей всех разведслужб, и каждый докладывал свои данные. На основании этого решали, по каким целям наносить бомбо-штурмовые удары, где проводить войсковые операции, устраивать засады. Афганцев на эти совещания за редким исключением не приглашали, боясь утечки информации. И надо сказать, для этих опасений были самые серьезные основания.
Разведка у моджахедов была поставлена очень хорошо — об этом говорит, к примеру, следующий факт. Крупный командир боевых формирований на северо-востоке страны Ахмад Шах Масуд заранее узнавал обо всех (!) операциях, замышлявшихся против него.
Один из высокопоставленных офицеров штаба 40-й армии рассказывал, что они едва ли не круглосуточно держат в воздухе пару штурмовиков или истребителей-бомбардировщиков, которым надлежит с получением информации о местопребывании Масуда немедленно нанести по этому району бомбоштурмовой удар. Бомб и ракет извели при этом множество, однако самый популярный командир моджахедов все эти годы оставался неуязвим. Он только посмеивался в интервью западным журналистам над тем, «как неуклюже воюют русские»…
Что ж, Масуд имел право иронизировать. Во всяком случае, до весны 1985 года, когда в Кабуле была раскрыта обширная шпионская сеть, работавшая на Исламское общество Афганистана (ИОА) — оппозиционную партию, к которой принадлежал Масуд. Кто возглавлял сеть? О, в историю разведки этот пока не обнародованный факт должен войти, возможно, как наиболее скандальный. Ибо главным агентом моджахедов был начальник разведуправления афганского генштаба генерал-майор Халиль. Вместе с ним арестовали 18 человек: десять высших офицеров разведки и восемь гражданских лиц.
Генерал Халиль учился в академии советского Генерального штаба, а также в военных учебных заведениях США и Индии. В ходе следствия он сообщил: в 1977 году его завербовало ЦРУ.
Созданная им резидентура успешно действовала целых шесть лет, а провалилась в общем-то случайно. Благодаря Халилю и его людям Ахмад Шах Масуд и другие полевые командиры ИОА всегда знали даже о самых мелких деталях планировавшихся против них операций, о диспозиции и продвижениях войск, а также — что было очень важно для контрразведки моджахедов — они имели представление о том, какая информация поступает кабульским разведцентрам из их отрядов.
По приговору военного трибунала генерал Халиль и его ближайший помощник, начальник агентурного отдела подполковник Мир Тадждин были расстреляны. Остальных — в том числе двух заместителей начальника РУ — осудили к длительным срокам тюремного заключения (в основном, на 15–20 лет).
И впоследствии Масуд оставался столь же неуловимым. У нас есть все основания считать не соответствующими истине заявления о полном разгроме его разведывательной сети в Кабуле. Наверное, и в органах госбезопасности республики у него были свои люди, причем, похоже, на самых важных постах — это в приватных разговорах признавали и наши советники из разведки.