Дополню ваш список: Фрэнсис Коппола работает в Сан-Франциско. Из рук этих людей выходят фильмы, которые можно назвать ручной работой, — в противовес фабричной продукции, которую выпускают в Калифорнии. Не всегда, конечно, но по большей части это так. Джон Кассаветес, к примеру, составляет исключение, но ему приходилось выдерживать целые битвы ради своих фильмов.
Что заставило вас пригласить певца Пола Саймона сниматься в «Энни Холл» в качестве актера?
Мне требовалось свежее лицо. Нужен был интересный человек, который не очень часто снимается. Думаю, Маршалл Брикман посоветовал мне пригласить на эту роль Пола Саймона. И мне эта идея понравилась.
Когда Элви приезжает в Лос-Анджелес, вы вкладываете в его уста следующую реплику: «Они раздают какое-то невообразимое количество наград: «Величайший фашистский диктатор — Адольф Гитлер»!» «Энни Холл» тоже не была обделена наградами: картине досталось сразу два «Оскара». Каково ваше мнение о наградах Американской киноакадемии и о прочих призах и премиях?
Мне трудно представить соревнование между книгами, фильмами или произведениями искусства. Кто должен решать, какая работа лучше? С моей точки зрения, было бы куда лучше, если бы представители киноиндустрии устраивали ежегодные собрания и заявляли бы самым достойным образом: «Имеем честь представить наши любимые фильмы прошлого года! Путем голосования мы определили пять картин, которые понравились нам больше всего». Речь не должна идти о лучшем фильме, потому что среди номинируемых картин не бывает двух похожих, каждая обладает каким-то своеобразием. Награды киноакадемии едва ли не самые гнилые, потому что люди буквально заставляют голосовать за себя и своих друзей, каждый номинант устраивает рекламную кампанию, каждый фильм ведет отчаянную борьбу за «Оскар». В природе нет такой вещи, как «лучший фильм года». Этому нельзя верить, это нечестно.
Однако очевидно, что этот процесс необычайно важен для киноиндустрии.
Важен в коммерческом смысле. Но даже с коммерческой точки зрения получение «Оскара» — лишь преходящий успех. Актер получает «Оскар», и в течение следующего года у него отбоя нет от предложений. Он снимается в какой-нибудь картине, картина оказывается не слишком успешной — и все кончено! Спроса на этого актера больше нет.
Ваши фильмы редко встретишь на зарубежных кинофестивалях. Вы сознательно отказываетесь от участия в подобных событиях?
Время от времени я показываю свои картины на фестивалях, но ни разу в жизни не пытался включать их в конкурсную программу. У меня нет желания мериться, чей фильм лучше. Мои фильмы создавались не для конкурсов — я снимал их для людей, они могут нравиться или не нравиться. Поэтому мне достаточно просто отправить их в Канны, или в Венецию, или на другие кинофестивали. Сам я на фестивали не езжу, но понимаю, что все эти вещи давно приобрели политический характер. Та же история, что и с Олимпийскими играми. Некогда чистое начинание превратилось в еще один повод для эксплуатации.
«Энни Холл» завершается подведением итогов, своего рода моралью. Почему вы сделали именно такую концовку?
Мы с режиссером монтажа Ральфом Розенблюмом долго пытались понять, как лучше закончить картину, и нам казалось, что в идеале ее следовало бы закольцевать, чтобы она закончилась там же, где и началась. Так мы и сделали. Мы добавили эту концовку в процессе монтажа, в сценарии ее не было. На самом деле я вытащил ее из первоначального варианта — из детективной истории, которая послужила основой для «Энни Холл».
И далее вы завершаете фильм невероятно красивой сценой: примерно тридцать секунд мы наблюдаем на экране пустую улицу.
Да, после того, как мы с Энни прощаемся и расходимся.
Вы не помните, почему вам захотелось завершить фильм именно так?
В этой сцене снимались я и Дайан Китон. Когда я снимаю какой-то особенно важный момент — будь то первая сцена, или концовка, или какое-то ключевое событие в сюжете, — я всегда пытаюсь выжать из кадра максимальный драматический или эмоциональный эффект. И в тот момент, на той улице с маленьким кафе, мне показалось, что герои должны уйти, чтобы проступила сама атмосфера улицы. Я принял это решение чисто интуитивно. Мне казалось, что такой финал захватит зрителя и усилит впечатление от картины. И затем, когда добавили музыку, такой финал показался мне удачным, и я его оставил.