Бой опять перешёл в затяжную фазу, хотя чудовище дралось куда яростней. Ручеёк еле успевала наполнять себя энергией из своего вместилища, чтобы подлатать Корневище. Его щит уже был почти сломан, поэтому ему пришлось поменять его на запасной. По мере попаданий по чудовищу кристалл в его хвосте всё сильнее наливался синим цветом. Волны холода, исходящие от него, тоже становились всё сильнее. Целительнице даже пришлось вскипятить лужу возле себя, чтобы как-то согреться. Все попытки Саламандры прорваться к нам были успешно отбиты, а у неё самой пострадала ещё одна лапа и часть чешуи на боку. Теперь она старалась меньше бить кристальными когтями и больше хвостом. Если защищаться от него покрытый наледью Корневище ещё успевал, то контратаковать уже нет, его скорость сильно упала. Виолин приходилось отдуваться за обоих, хотя и она стала двигаться медленнее. Единственный, кто чувствовал себя прекрасно в этой атмосфере был Саб-Зеро. Он успевал везде, атаковал, создавал защитные стены льда, которые перенаправляли холодный воздух подальше от нас. Его попытки сковать Саламандру льдом не были особо эффективны, но иногда помогали нашим бойцам ближнего боя, сбивая атаку или не давая сбежать. Пробей размеренно выпускал стрелу за стрелой, иногда стряхивая осадки с ног. Мне тоже стало сложнее, почти весь пол и стены затянуло застывшей водой, Волна снова отключилась, а Гейзеру и Оковам приходилось пробиваться через дополнительную преграду.
Когда, по моим расчётам, мы сняли третью четверть здоровья босса, его поведение снова изменилось. Он отпрыгнул от Бастиона, чуть не зашибив Виолин, и крутанулся на месте, при этом ярко разгоревшийся кристалл хвоста описал круг по полу. Окружность, описанная кристаллом, выстрелила вверх полупрозрачное поле, отделившее нас от Саламандры. Её хвост поднялся, направляя на нас синее сияние. Места, куда попадал луч, сразу промерзали и прорастали новым льдом, похожим скорее на голубоватое стекло. К сожалению, не по хрупкости. Когда один из лучей попал совсем недалеко от нас, Пробей оттолкнул меня, но сам не успел отбежать, и его сковало почти по пояс. Хорошо хоть, что здоровья у него не так мало, как у нас. Ручеёк залечила быстро убегающее здоровье лучника, и снова обратила всё своё внимание на Корневище и Виолин. А мы с Сабом стали вытаскивать Осадника из ловушки. Разбивался лёд очень тяжело, тем более что у меня не было ничего, кроме копья троглодита, которым я и пользовался, как ломом. Криомант сначала создал себе кирку изо льда, но потом стал просто собирать материал, что вышло намного быстрее.
Пока мы освобождали товарища, бойцы ближнего боя пытались приблизиться к чудищу, но защитное поле не давало им такой возможности. Когда кто-либо пытался прикоснуться к щиту, он сразу отвечал заморозкой этого места. Удары и выстрелы поле отбивало, не давая им проникнуть внутрь, правда не со стопроцентной вероятностью. Некоторые стрелы Пробея всё же прошивали защиту и доставали босса. Мои же снаряды проникнуть сквозь завесу не могли, пришлось бить по старинке, снизу. Даже сквозь ледяной покров пола я наносил какой-то урон. Видимо, с той же проблемой столкнулся и Саб-Зеро. Криомант тоже начал использовать свою стихию под лапами и животом Саламандры. Ледяное покрытие после его атак становилось тоньше, а иногда даже исчезало вообще, собираясь в снаряды. Я не замедлил воспользоваться прорехами, чтобы увеличить свой урон. Синхронизироваться с манипулятором льда было не легко, но я старался. Было намного лучше дать один Гейзер на полную, чем два-три ослабленных. Хотя поле защищало Саламандру от большинства атак, именно от наших увернуться она не могла, места внутри не оставалось. Тем не менее, мне ситуация не нравилась. По сравнению со здоровьем босса, то, что я делал - это так, царапины. Раз уж моя помощь не такая и ценная, нужно найти альтернативный способ.