Поле холода шло ровно вверх от прочерченной кристальным хвостом окружности, не замыкаясь сверху, поэтому можно было попробовать ударить с потолка. К сожалению, света было недостаточно, а Чувство Земли, да все мои умения, не доставали радиусом от входа. Самым логичным было подойти поближе, но нужно было сделать это, не попадая под атаки Саламандры. Поэтому продвигался вперёд я довольно медленно, отслеживая движения хвоста. Наконец, область потолка над чудовищем вошла в радиус Сдвига Земли. Конечно, свод пещеры, это вам не песчаный пляж, так сказать. Камень сверху не уплотнялся, и двигался не особо большими кусками. Отделённые умением камни падали вниз, но из-за небольших размеров урон наносили не больше Гейзера, а чаще даже меньше. Да и попадали далеко не всегда, целиться сверху было намного сложнее. Тогда я попробовал сделать так же, как Саб-Зеро, когда мы вытаскивали Пробея. Криомант тогда убрал лёд снизу по периметру, и замороженные ноги легко было убрать с места, а потом уже доломать остальной материал. Так и я, начал «копать» вокруг выбранного куска потолка, стараясь скидывать отвал на босса. Ему, в принципе, было наплевать на каменную крошку с потолка, и без неё событий вокруг хватало. А вот когда с потолка, наконец-то упал валун, размером с футбольный мяч, Саламандру проняло.
Вы нанесли Морозной Саламандре 267 урона.
Такой комплимент не мог остаться без внимания, и луч из хвостового кристалла пошёл гулять по потолку, ненадолго освещая его. Лёд на своде не задерживался, обрушивая вниз мини-лавину. Немного присыпало Саб-Зеро, Виолин успела увернуться от прозрачной глыбы, но её слегка задело осколком, а остальные вообще не пострадали. Зато, когда Саламандра ударила ровно вверх заметил над ней ещё более заманчивый вид. Целый сталактит висел прямо над задней частью монстра, поблёскивая сыростью. Когда бешенство окончилось, я начал новый подкоп. Или «надкоп», так сказать. Хорошо ещё, что я совсем не интересовал ящерицу, видимо она так и не сообразила, кто был виновником камнепада, а отвлекающих факторов хватало. Защитный барьер стал ещё более прозрачным, и стрелы Осадника проникали сквозь него заметно чаще. Я наконец-то пробился сквозь основание сталактита и отправил его в короткий полёт. Уже на самом подлёте по нему полоснул ледяной луч из хвоста, сразу утяжеляя снаряд как минимум раза в полтора. Хрусть! Острая часть сталактита не заметила такую мелочь, как чешуя и задница Саламандры. Каменный обломок, облепленный льдом, пробил монстра насквозь и вошёл в пол.
Вы нанесли Морозной Саламандре 1853 урона.
Защитное поле пару раз мигнуло и исчезло. Саламандра тонко засвистела так, что заложило уши. Её задние лапы разъехались, пришпиленные камнем, хвост вяло трепыхался. При этом, передние две пары ног вцепились в пол, и совершали короткие мощные рывки. Подскочивший ближе Корневище еле заблокировал укус, ударил в ответ, но меч скользнул по чешуйчатой голове, сбивая наледь. Удар передней лапой прошёл под щитом и попал в бок, два когтя пробили броню. Кристаллы на них ярко вспыхнули и здоровье Бастиона резко поползло вниз. Ручеёк начала действовать так быстро, что её руки чуть не слились в неясное марево. Саламандра дёрнула лапой, и парень в тяжёлых доспехах отлетел на несколько метров, а потом проехал ещё столько же по скользкому полу.
- Уберите с него лёд! – Кричит Ручеёк.
Действительно, на месте раны торчит хорошая глыба порядком надоевшей замороженной воды. Виолин успевает первой, и начинает бить по наросту «Грозой», вторая дубинка ломается после второго удара. Следом за ней Саб-Зеро откалывает куски льда с помощью манипуляций. Когда внешняя часть доспеха очищена, скорость уменьшения жизни снижается. Бастион, с помощью товарищей, встаёт на ноги и, покачиваясь отступает к Целительнице. Саламандра в это время продолжает свои рывки, её не отвлекают ни мои Гейзеры, ни стрелы Пробея. Те из них, которые попадают за сталактитом, даже не наносят урона. Слышится треск разорванной кожи, на землю падают несколько чешуек, ящерица отбросила свой хвост, а вместе с ним и кусок зада. Из открытой раны виден кусок позвоночника, состоящий из тех же кристаллов, что и когти. Ещё оттуда торчат какие-то органы и кровеносные сосуды, не знаю, что там такое в них течёт. Рана медленно затягивается, как будто стягиваемая шнурком горловина мешка.
Оставшись без тяжёлого хвоста, у Саламандры возросла скорость, но пострадала управляемость. Разгоняясь для атаки, она почти не могла менять направление и пролетала мимо отступившего на пару шагов в сторону Бастиона. Бой превратился в подобие корриды, Корневище приманивал ящерицу к себе, Виолин била пробегающую мимо тварь по шее или в открытую рану, не давая ей сомкнуться. Остальные били вразнобой, подлавливая на остановках и разворотах. Ручеёк поправляла здоровье не успевшим увернуться от атак и пыталась согреться. Девушка уже начала приобретать цвет кожи, похожий на тот, что у нашего противника. К счастью, даже восемнадцать тысяч здоровья когда-нибудь заканчиваются. Последний удар достался Пробею, его стрела, окутанная жёлтым свечением, ударила в шею Саламандры, когда та набирала скорость для очередного рывка. Её лапы подогнулись, разъехались, уронили тушу монстра мордой вперёд. Она проехала по инерции несколько метров, где и остановилась бесформенной кучей.