Оружие Федотычу понравилось, в отличии от точилки. Таких брусков у него было несколько, причём один вообще напоминал какую-то синюю слизь в банке. Часть из них добавляла урон, часть делала разные гадости врагам. Копьё, с моего разрешения, он оставил у себя, чтобы попытаться улучшить, а значит, «прокачать профу». Молот, по моим наблюдениям, у нашего Кузнеца тоже был лучше, чем у Юрра. Я попросил забрать хитин, который остался от доспехов. Мне махнули рукой в сторону, где лежал интересующий меня материал, и забыли про меня. Федотыч вновь принялся что-то обстукивать, а я пошёл на планёрку. Я пришёл в зал первый, точнее первый после Медведа. Тот уже сидел на своём месте, вертя в руках цилиндрик, похожий на руну Сигнала. От вчерашнего раздражения не осталось и следа, начальник поздравил меня с новыми уровнями и питомцем. Видимо обдумав все «за» и «против», Глава решил, что «за» больше. Я же начал с просьбы.
- Старшой, мне нужны кубики, игральные кости. – Я вынул из Кармана сломанный посох и остатки хитина. – Если нужны материалы, то вот…
Медвед смотрит на материалы, и в его глазах зажигаются странные огоньки...
- Принеси мне паучий шёлк и шкуру Вожака, Виолин уже приехала. - Голос Главы изменился, стал глубже, как будто говорит не один человек, а двое или даже больше, в унисон. Я рванул из кабинета, чуть не сбив с ног довольную парочку манипуляторов Воды. Юля как раз раскладывала вещи на рабочем столе, когда я забежал в приёмную.
- Дай мне, пожалуйста, Шкуру Вожака, там Медвед химичит, срочно надо! - Я оттарабанил всё, стараясь говорить не слишком громко. Виолин, не поведя бровью, материализовала свёрток со шкурой у меня над головой. Таким же образом, на лету, перехватил посылку на лету и сунул в Карман.
Умение Эфирный Карман достигло уровня 4.
Бегом кинулся к складу, на ходу вспомнил, что отдал Федотычу только одну катушку с шёлком, а вторая так и осталась у меня. Срочно развернулся и побежал обратно. Под смех Виолин пролетел приёмную, показал ей язык, и вернулся к Медведу. Ручеёк и Саб Зеро уже сидели здесь, зачарованно смотря на шефа. А там было на что посмотреть. Четыре заготовки вращались в воздухе, казалось бы, каждая сама по себе, но вместе они образовывали определённую гармонию. Глаза Артефактора были открыты, в них горел фиолетовый огонь, зрачки отсутствовали. Я положил запрошенные ингредиенты на стол, и отошёл к сладкой парочке. Тут же пиликнул мой телефон, а через секунду и у них тоже.
- Планёрка переносится на час позже, - кинула взгляд на телефон Ручеёк. - Это всё из-за тебя, ты нам старшого сломал. - И ткнула меня локтем.
- Скорее починил, - с ледяным спокойствием заметил Саб. - Смотри, как ваяет.
Деревянные заготовки, бывшие размером с яйцо, уплотнились, став меньше. Лежавший рядом хитин засиял радужным светом, расплавился (я не знаю, как по-другому назвать превращение твёрдого материала в жидкий, хотя хитин обычно не плавится) и потёк к заготовкам. Разноцветная струя залила изделия, яркие пятна раскрасили дерево. Остатки жидкости аккуратно слились в одну лужу и вернулись к форме пластины, как жидкий терминатор в старом фильме. От Шкуры отделился кусок непонятной формы, а катушка с шёлком подлетела и стала понемногу разматываться.
В кабинет вбежал Федотыч, закрыл дверь и чуть не сполз по стенке от удивления, переходящего в шок. Ручеёк плеснула в него чем-то водянистым, «дыши, не забывай». А в это время все предметы уже летали кругом над столом. Руки Медведа стали источать сильный свет, насыщенный Эфиром. Свет менялся, в такт с танцующими поделками. Белый, бежевый, светло-зелёный, зелёный, голубой, синий, фиалковый, фиолетовый, жёлтый, оранжевый, золотистый и красный. Цвета ускорялись, меняясь всё быстрее, пока не слились в яркой вспышке.
Когда к нам вернулось зрение, шеф сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла. На столе лежал мешочек, среди белой шерсти виднелся вдавленный в кожу символ, подкрашенный красным. Горлышко было перевязано трёхцветным шнурком, достаточно длинным, чтобы повесить на шею. У мешочка была фиолетовая аура.