То обстоятельство, что спор между аналогистами и аномалистами так и не был разрешен в Древней Греции, вполне закономерно. Во-первых, это объясняется тем, что греки не знали различия между описательной и нормативной грамматикой (другими словами, различия между описанием того, как люди говорят в действительности, и предписанием, как следует говорить, —подробнее см. § 1.4.3). В соответствии с этим аналогисты были склонны скорее исправлять очевидные аномалии, с которыми им приходилось сталкиваться, чем изменять свои представления о природе языка. Во-вторых (и это более важно), поскольку «нерегулярности» можно выявить благодаря их отличию от регулярных схем, явление, нерегулярное при одном способе описания, может оказаться регулярным при другом способе описания. Вообще любой спор о том, регулярен язык или нет, неизбежно упирается в вопрос: что такое «регулярная модель»? Таким образом, полемика аналогистов и аномалистов вовсе не была беспредметным спором, в котором обе стороны якобы упорно отказывались признать тот очевидный факт, что в языке существуют как аналогия, так и аномалия. Их разногласия сводятся, скорее, к тому, что такое регулярность в языке и в какой мере нерегулярности могут быть описаны с помощью альтернативных моделей.
История спора аналогистов и аномалистов известна нам далеко не полностью. О его ранней стадии можно судить только по фрагментам, цитатам и комментариям более поздних авторов (в основном, римского грамматиста Варрона — I в. до н. э.), которые могли исказить или преувеличить разногласия между обеими сторонами. Каковы бы ни были теоретические расхождения между ними, те и другие признавали наличие в языке определенных регулярностей, те и другие внесли свой вклад в систематизацию грамматики. Несомненно, что основы традиционной грамматики были заложены этимологическими изысканиями аномалистов-стоиков, но и аналогисты-александрийцы сделали в этом отношении немало. Принципиальное различие между школами стоиков и александрийцев проистекает из различия их целей. Стоиков интересовали в основном философская проблема происхождения языка, логика и риторика, а александрийцев — литературные исследования. Как мы увидим ниже, в тех случаях, когда в сохранившихся литературных текстах прошлого отсутствовал тот или иной факт языка, александрийские ученые для восполнения соответствующего пробела прибегали к аналогии. Позднейшие грамматисты, систематизировавшие предшествующие грамматические учения и создавшие тем самым традиционную грамматику, признавали в языке как аналогию, так и аномалию. Проблема аналогии и аномалии так и не была разрешена, поскольку при попытках выявить регулярности в языке исследователь часто сталкивался с альтернативными способами выражения, и ему приходилось решать, какой из этих способов следует предпочесть. Как мы увидим, современная лингвистика достигла некоторых успехов в решении этого вопроса, однако окончательно его не решила. Спор аналогистов и аномалистов все еще актуален.
(обратно)1.2.4. АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ ПЕРИОД