(iii) в латыни исходный *s
(a) сохраняется перед согласными и после них, а также в начале и в конце слова;
(b) переходит в r между гласными (отсюда * genesis → generis).
Таким образом, греч. génos и лат. genus регулярны с точки зрения намеченного звукового закона. (При его изложении мы использовали астериск — в соответствии с практикой компаративистики — для обозначения реконструированных звуков или форм в отличие от звуков или форм, зафиксированных в сохранившихся текстах.) Хотя приведенные выше правила касаются только развития индоевропейского *s, все звуки в рассмотренных формах объясняются некоторыми законами развития исходных индоевропейских согласных и гласных. Однако как в греческом, так и в латыни имеются исключения из сформулированного выше звукового закона. Рассмотрим в качестве примера латинское слово со значениями 'честь', 'почет', 'уважение'. В классических текстах встречаются разные формы этого слова в именительном падеже единственного числа — honos у ранних авторов и honor у более поздних авторов, — тогда как формы косвенных падежей у тех и других совпадают — honoris, honorem и т. д. Формы косвенных падежей honoris, honorem, ... регулярно выводятся из форм *honosis, *honosem, ... с помощью приведенного закона — правило (iii b), так же как ранняя форма именительного падежа единственного числа honos выводится по правилу (iii а). Для объяснения же формы honor обратимся к тому факту, что в латыни многие существительные регулярно сохраняли исходное индоевропейское *r: cultor, cultoris, cultorem и т. д. Форму honor можно объяснить действием аналогии, а именно заменой в форме honos конечного s на r, которая ставит пару honor : honoris в один ряд с парами типа cultor : cultoris. Действительно, форма honor — лишь один из примеров большого класса латинских существительных (amor 'любовь', labor 'работа', timor 'страх' и т. п.); этот класс можно противопоставить односложным существительным классической латыни — flōs : flōris 'цветок', mōs : mōris 'обычай' и т. п., в которых в именительном падеже единственного числа s регулярно сохранялось. (Для читателей, знающих латынь, укажем, что данное выше объяснение развития латинских слов несколько упрощено — в нем не учитывается долгота гласного о в последнем слоге, играющая определенную роль в изменениях по аналогии.)
Ряд законов, выявленных младограмматиками и их последователями, имеет исключительно узкую сферу действия; в других законах предлагались необоснованные и малодостоверные изменения по аналогии; некоторые формы объявлялись заимствованиями без указания соответствующего языка или диалекта. Сравнительно-исторические исследования последних восьмидесяти лет показали, что младограмматики слишком грубо и прямолинейно разграничивали звуковой закон, заимствование и аналогию. То или иное звуковое изменение может иметь своим источником одно или несколько слов, заимствованных, скажем, из соседнего диалекта, а затем распространиться по аналогии на более широкий класс слов. После этого соответствующее изменение можно описать посредством некоторого общего закона. Но это вовсе не означает, что данное изменение является результатом лишь одного частного закона, действующего вне связи с другими частными законами [то есть результатом либо звукового закона, либо заимствования, либо аналогии].
(обратно)1.3.14. ПОЗИТИВИЗМ ЛИНГВИСТИКИ XIX ВЕКА
Понятие эволюции было одним из основных научных понятий XIX в., хотя оно и не было новым. Идея эволюции была с энтузиазмом подхвачена романтиками в противовес классической традиции. После выхода в свет труда Ч. Дарвина «Происхождение видов» (1859) понятие целенаправленности или телеологии было заменено принципом естественного отбора; благодаря этой работе в эволюционной биологии появилась возможность трактовать явления природы с механистической, или позитивистской, точки зрения, и общее понятие эволюции стало более обоснованным, так как под него был подведен более прочный научный фундамент. Многие характерные черты лингвистической мысли XIX в. объясняются влиянием эволюционной биологии; останавливаться на них мы не считаем нужным. Следует подчеркнуть, что, поскольку позитивистская точка зрения оказалась продуктивной в области биологии, вслед за последней и все общественные науки также занялись поисками законов эволюции. В своих попытках построить теорию изменения языка на основе считавшихся надежными позитивистских принципов точных и естественных наук младограмматики шли в ногу с общественными науками того времени. Современная лингвистика свободна от позитивистской концепции науки[22], и вопросы эволюции, как мы увидим, ныне уже не занимают в исследовании языка столь важное место, как в XIX в.
(обратно)