Значит, лучше все-таки шунтироваться и все по-хорошему уладить.
Я произвел точную настройку таймера и ринулся вверх по линии к моменту за несколько секунд до без тринадцати двенадцать. С облегчением заметил, что моя более ранняя особа уже вышла из комнаты, а Зауэрабенд еще нет. Этот жирный урод все еще оставался в комнате, сидя на своей кровати спиной ко мне.
Теперь уже ничего не стоило помешать ему исчезнуть отсюда. Я просто запрещу ему покидать комнату и продержу его здесь в течение последующих трех минут, тем самым аннулирую его убытие. В тот самый момент, когда сюда возвратится мое предыдущее воплощение, я шунтируюсь на десять минут вниз по линии, занимая первоначально положенное мне место в потоке времени. В этом случае Зауэрабенд будет находиться под непрерывной охраной своего курьера (в одном воплощении или другом) в продолжение всего опасного промежутка времени между без четырнадцати минут двенадцать и далее до самой полуночи. Разумеется, в этом случае окажется еще одно очень ничтожное мгновение моей дубликации, когда сойдутся пути моих двух воплощений, я настолько быстро оставлю временной уровень своего первоначального воплощения, что Зауэрабенд, по всей вероятности, ничего не заметит. И все станет так, как и положено ему быть.
Да. Очень хорошо.
Я двинулся через всю комнату к Зауэрабенду, чтобы перегородить ему дорогу, когда он попытается уйти отсюда. Он резко повернулся, не вставая с кровати, и увидел меня.
– Вы вернулись? – спросил он.
– Разумеется. И я не…
Он притронулся рукой к своему таймеру и исчез.
– Погодите! – завопил я, разбудив всю группу. – Не смейте этого делать! Это невозможно! Таймер туриста не…
Мой вопль захлебнулся, перейдя в совершенно идиотский клекот.
Зауэрабенд исчез, шунтировавшись прямо у меня на глазах. Низринувшись туда, откуда его нельзя привести назад. Мерзкий, гнусный, совершенно испорченный тип! Возившийся со своим таймером и бахвалившейся тем, что ему удастся активировать его без моей помощи! Каким-то образом он ухитрился свернуть предохранитель и добраться до пульта настройки.
Теперь мое, и без того трудное, положение стало просто отчаянным. На волю вырвался один из моих туристов с активированным таймером, получивший возможность разгуливать по прошлому, перескакивая из одной эпохи в другую – какой чудовищный промах в своей работе я совершил! Я был в отчаяньи.
Патруль времени должен теперь вернуть его, разумеется, пока он не совершил серьезных времяпреступлений, но я, вне всякого сомнения, буду привлечен к ответственности за то, что упустил его.
Если только я не задержу его еще до его исчезновения.
Пятьдесят шесть секунд прошло с того мгновенья, как я совершил сюда прыжок, чтобы не дать Зауэрабенду покинуть эту комнату.
Без малейших колебаний я настроил свой таймер назад на шестьдесят секунд и шунтировался. Зауэрабенд тут как тут, сидит на своей кровати.
Здесь же и второе мое воплощение, я пересекаю комнату, направляясь к нему.
Все остальные, еще не разбуженные моим криком туристы, тоже здесь.
Ну, теперь-то уж точно все будет в порядке. Нас стало больше. Никуда он от нас не денется.
Я метнулся к Зауэрабенду, намереваясь схватить его за руки и тем самым не позволить ему шунтироваться.
Он сразу же обернулся, как только услышал поднятый мною шум. С дьявольской быстротой рука его бросилась к таймеру.
Он шунтировался. Исчез. Я с разгону плюхнулся на его пустую кровать, совершенно онемев от потрясения.
На меня тут же воззрился другой Джад и спросил:
– Откуда это тебя черти принесли?
– Я впереди тебя на пятьдесят шесть секунд. Упустив свой первый шанс схватить его за воротник, я прыгнул назад, чтобы попытаться еще раз.
– И снова мимо, как я понимаю.
– Вот именно.
– А заодно продублировал нас.
– Вот эта часть, по крайней мере, может быть восстановлена, – сказал я. – В течение ближайших тринадцати секунд ты скакнешь назад на шестьдесят секунд и вольешься в основной поток времени.
– Черта с два мне удастся это сделать, – произнес Джад-2.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Какой в этом смысл? Зауэрабенд, как ни крути, исчез или, по крайней мере, предпринимает попытку это сделать, притом, скорее всего, успешную. Я никак не смогу помешать ему, разве не так?