Буквально накануне знаменательного дня, когда им предстояло отбыть в глубины космоса и, казалось бы, должна была сбыться самая заветная детская мечта, она не испытывая ни восторга, ни нетерпения. Они сидели с Бестией практически в обнимку и телепатически общались: строили гипотезы, перебирали варианты того, как касистианцы – их несомненные кровные враги - могут воспользоваться ситуацией.
- Возможно, что мы что-то упускаем из вида… - обняв за плечи Мари, размышлял Бестия-Масан.
- Гравитус тоже не находит пока применения запущенной в действие ловушке. – Девушка положила ладошки на грудь своему фамильяру, неосознанно, скорее по привычке, поглаживая его, как уже давно привыкла гладить шерсть кугуара. – Но нужно понимать, что он не может знать всего… Что если среди того же императорского Совета или на каком-либо ещё важном посту есть информатор, который…
Их мозговой штурм прервал Нобилис, вошедший без стука.
- Что это такое? – с почти змеиным шипением осведомился он.
Мари даже не сразу поняла - о чём это он. Наверное, их поза была слишком интимной для психики гордого лорда.
- Что – что такое? – мысли были всё ещё заняты прокручиванием новостных событий.
Отчего-то ей казалось, что атака будет направлена на Императора. Возможно, она просто мыслила по стандарту, внушавшему, что лидер, раздувающий войну, всегда стремится лишить противника главы. Именно это занимало все её мысли, когда она обернулась к жениху.
- Привет, любимый, - произнесла машинально, заметив, как багровеет лорд. – Леонард, случайно, никуда на будущей неделе не собирается?
- Угу, значит, император уже просто Леонард! – отчего-то возмутился советник.
- А что такого? – совершенно искренне удивилась она. – Он сам требовал называть его просто по имени.
Повернулась к «братику» у которого, вдруг, зачесалось ушко и он потёрся им о её плечо. Конечно, если бы Мари была немного внимательнее, то поняла бы, что Бестия просто прячет, таким образом, хитрую улыбку или провоцирует лорда.
Кот – что с ним поделаешь?
Беда была в том, что Нобилис уже больше не видел в нём безобидную сущность. Он ощущал противника, соперника. И это отчего-то сильно его злило, заставляло беситься от одной мысли, что этот, юно выглядящий инопланетянин, находится с Мари практически круглосуточно.
И одного взгляда на ухмыляющуюся смазливую рожицу Бестии ему хватило, чтобы кардинально изменить свои планы.
- Я буду ночевать здесь! – заявил он твёрдо, прикидывая, как обосновать императору своё отсутствие на утреннем заседании Совета.
- Вот уж не надо! – Внезапно взвилась Мари. – Завтра, как никогда ранее, мне надо быть собранной.
- Так, значит… - процедил дракон, внезапно покрываясь мелкой чёрной чешуёй, что выглядело весьма зловеще.
- Ну-у, я пойду к себе, - заметил провокатор, стремительно отступая, лишь махнул на прощание пушистым хвостом.
«Мальчиш-ш-шки… - прошипел Ашунус, занимая наиболее выгодную позицию, чтобы в крайнем случае, спасти свою хозяйку от драконьих разборок, - ничего не смыслят в настоящих чувствах…»
С той знаменательной ночи, когда он потерял из виду свою хозяйку, слишком стремительно перемещавшуюся по планете, тень решил хотя бы защитить её имущество от небывало активного внимания охотников и жрецов, бурно обсуждавших стоит ли навестить комнату Мари.
Вначале, он предполагал договориться с призраком кутюрье, но быстро оставил эту идею. Самым продуктивным показалось подселиться в кошку, которая с полным безразличием до этого дремала, наблюдая за проникновением. Конечно, касистиане даже представить себе не могли, с кем имеют дело. А уж Ашунус оторвался за все столетия мучений в плену. И, наверное, прибил бы недругов, но – нельзя! Слишком много этих причин по которым пока нельзя было уничтожать.
Конечно, невозможно было не оставить частичку себя в этом зверьке. И выдираться первый раз из удобной шкуры, было несколько больно. Зато теперь нырять в неё не составляло никакого труда.
Сейчас же, наблюдая за всплесками ревности дракона, тень думал, что тому пойдёт на пользу, смещение со своего пьедестала совершенного во всех смыслах существа. Унизительно, наверное, чувствовать себя уравненным со всеми остальными мужчинами…
Отсюда и такой ураган эмоций. А эта девчонка взялась ещё и перечислять причины, по которым он должен отправиться восвояси.
Во-первых, Нобилис сам считает, что не следует переходить границ, которые сделают отношения необратимыми. Одни же поцелуи, только раздраконят – ой! – простите – разожгут её усмирившееся либидо. И какой тогда в этом смысл? Один вред!