Остановились метров за двести до гребня.
Из подъехавшего к броневику пикапа вылез Макс в полной боевой сбруе и с ружьем, на котором выделялся массивный прицел. Кивнув мне, парень обреченно вздохнул и, неразборчиво что-то пробормотав под нос, неспешным бегом отправился на позицию. Спрыгнув с брони, я одним рывком его нагнала и, подстроившись под темп, побежала рядом.
Метров за полсотни до гребня стрелок вдруг упал и пополз.
От такого я даже остановилась и как-то растерялась.
Макс, видимо почувствовав, что я не ползу следом, тоже остановился и обернулся.
— А прикрывать меня кто будет, начальница?
— Лежа? — уточнила я.
— А как еще? — удивился он. — Одинокая фигура, стоящая на гребне холма, так и просится в прицел. Так что, госпожа рыцарь, ползком-ползком.
Я скептически посмотрела на вновь начавшего перебирать локтями парня, толкающего перед собой винтовку. Прислушалась к ощущениям. После чего поправила щит на руке и спокойно зашагала следом за стрелком.
Если тут и есть для меня угроза, то я ее не чувствую.
— Интересно, — пробормотал Макс, припадая к прицелу.
Я присела рядом и тоже рассматривала открывшуюся картину.
Дорога, петляя меж небольших, относительно нашей возвышенности, холмов, ныряла в виднеющийся на горизонте лесок. Слева вдалеке был виден то ли город, то ли какой-то крупный поселок. А справа, на расстоянии в несколько километров, стояла деревушка к которой мы, по видимому, и направлялись.
Деревушку окружала какая-то стена, вроде частокола, а чуть в стороне от нее виднелось какое-то копошение. Большего я разглядеть не смогла — на зрение не жалуюсь, но было все же далековато.
— Что там? — прозвучал по связи голос Дамира.
— Судя по всему, наш пункт назначения, — ответил Макс.
— Херню несешь, стрелок, — тут же влез Васильев. — Пришлые должны были осесть дальше, в следующей деревне.
— Значит, это либо наша разведка лажанулась, либо это другая группа, либо они просто переехали, — пожал плечами снайпер. — Тем не менее, вижу действующее поселение. Точное число жителей определить затрудняюсь, но в данный момент наблюдаю около трех сотен человек. Деревянное ограждение вроде частокола. В сотне метров от стены вижу пять десятков человек. Вооружены, но хреново. Транспорт в виде трех серых добронированных автобусов и… одного танка. Модель не знаю, но что-то старое. Как бы не оставшееся со времен Объединенного Царства.
— Даже такое старье может неслабо нам наподдать, — вздохнул Васильев. — Танк! Блядь, танк! Где они его откопали?! Даже у нас на ходу только бээмпэхи!
— Опознать противника можешь? И что они делают? — не обращая внимания на причитания Васильева, продолжил Дамир.
— Судя по всему, готовятся принять капитуляцию, — ответил стрелок, не отлипая от прицела. — Над поселком вижу белый флаг и несколько столбов дыма. А принадлежность… Бандиты это. Скорее всего от Толстого, но не уверен наверняка. Может быть и залетные мародеры. Что делать будем?
— Пока ждать, — вздохнул Дамир. — Нашего вооружения…
— Ждать не получится, — совершенно нетактично перебил его подчиненный.
— Это еще поч… КУКЛА!!!
— Она самая, — нервно хихикнул Макс. — Вон, несется уже, только пыль столбом поднимается… О, ее заметили! Наводятся… Выстрел! Хрен там, увернулась!
Каширов Николай Григорьевич по кличке Дикий, командир третьей бригады армии Пахана, более известной в качестве банды Толстого, устало потер веки.
— Да что мы с ними мозги ебем, Дикий? — сплюнул на землю стоящий рядом с ним подчиненный. — Жахнем пару раз из пушки, сразу обоссутся!
— Тебе лишь бы жахнуть, — злобно глянул на верзилу Каширов. — А снаряды откуда брать? Срать ими будешь, как пингвин яйцами? У нас их три осталось, и каждый у босса на личном учете.
— А я че? Я ниче… — тут же сдал назад его не шибко умный боец. — Просто предложил.
— Вот втяни свою предлагалку в жопу и заткни пробкой, чтоб с дерьмом не вытекла!
Тем не менее, Дикий понимал, что «жахнуть» придется — просто так поселковые сдаваться не собирались, а вести своих на штурм укреплений не хотелось до зубного скрежета. И не только потому, что тогда поляжет половина, но и потому, что никто тупо не пойдет — подыхать просто так под пулями эти отморозки не хотели, и скорее его самого пристрелят при попытке сагитировать их на подобный подвиг.
— Ладно… — вздохнул Каширов и постучал по боковому лючку танка. — Эй, уебки, харе дрыхнуть! По воротам шмальните! И не дай Высоцкий, вы, бляди косорукие, промажете! На ужин будет шашлык из ваших задниц!
Изнутри ему не ответили. Но небольшая короткоствольная башенка танка с шуршанием и гудом сервоприводов повернулась в сторону ворот.
Бум.
Тяжелая машина вздрогнула от отдачи, а из ее глубин раздался забористый мат.
Одна из створок тяжелых бревенчатых ворот рассыпалась на части, а из самого поселка послышались крики и плач. В небо потянулись тонкие струйки дыма.
Через некоторое время, над стенами многозначительно подняли белую простыню на длинной палке.
— Я ж говорил, обоссутся, — хохотнул до сих пор стоящий рядом с Диким здоровяк.
— Вот ты к ним и пойдешь, — криво усмехнулся Каширов. — В качестве этого… парламентера.
— А че я-то?! — тут же возмутился подчиненный.
— А че не ты? — в тон ему оскалился Дикий, тыкая его в бок стволом пистолета. — Хотя, у тебя есть еще один вариант.
— Понял, понял… Иду уже, — нервно шагнул в сторону здоровяк.
— Пыль справа! — раздался сверху крик бандита, сидящего за танковым пулеметом. — Что-то приближается!
— Ну так стреляй, хули вопишь! — наорал на него Дикий, но тут же пожалел о своей расторопности, потому как горячие гильзы посыпались сверху прямо на него.
Тем временем паника среди атакующих начинала нарастать — сколько бы они ни стреляли, но либо не попадали, либо приближающемуся к ним на огромной скорости существу было на пули откровенно плевать.
Экипаж танка в панике потратил один из оставшихся снарядов, но не сумел попасть даже рядом с несущейся прямо на них живой кометой, оставляющей в воздухе черный туманный след.
В последний момент бойцы банды бросились врассыпную, а танк, взвыв дизелем, попытался отползти в сторону, но разогнавшаяся почти до трехсот километров в час размытая фигура взяла небольшую поправку и пронеслась впритирку с его бортом. Этот маневр сопровождался просто оглушительным скрежетом — легендарный клинок за доли секунды рассек одну из гусениц танка, лишая того возможности двигаться.
Через секунду Антуанетта, пропахав латными сапогами в земле глубокие борозды, остановилась в сотне метров от ошарашенных бандитов, встав ровно между ними и поселением выживших.
— Стреляйте! — заорал кто-то и первым спустил курок.
Однако, это были не бойцы СБ Базы, с которыми героиня пару дней назад пыталась обходиться максимально нежно. Да и амуниция на ней сейчас была полной, включая нагрудник и тяжелый щит…
Так что исход сего противостояния был предрешен заранее.
Короткий рывок, и щит с ревом от рассекаемого воздуха врезается в первого стрелка, отшвыривая его изломанной окровавленной куклой далеко в сторону. Еще рывок, два неуловимых для человека взмаха тяжелого полуторного меча и пара стоявших рядом бандитов опадают на землю обезглавленными трупами.
На секунду героиня вновь замерла, а потом бросилась к начавшему поворачивать башню танку. Стрелок пулемета, закрепленного на броне, пытался лихорадочно перезарядить короб оружия и даже почти успел — щелчок вставшего на место магазина слился воедино с шелестом клинка, отделяющего его голову от тела.
А дальше в сторону улетел вырванный вместе с креплениями люк танковой башни, и в нутро машины устремились жадные нити костюма. На то, чтобы убить четырех членов экипажа, алчному артефакту хватило трех секунд. А героиня тем временем загнала меч в ножны и, вырвав одной рукой из крепления сорока килограммовый тяжелый пулемет, навела его ствол на оставшихся бандитов.