— Почему ради моих? Ради прекрасных глаз Николь. Потому что ее точно поймают, а в твоем случае есть определенные сомнения. Не поверю, что ты не прикидывал, как вскрывается архив академии.
— Моя невеста не поймет, если я буду рисковать ради чужих прекрасных глаз.
В этот раз Франциск не выказал ни малейшего сомнения в существовании Шарлевой невесты, не в его интересах это было.
— Мы ей не скажем. Мы тайно проникнем в архив, тайно посмотрим и так же тайно уйдем, — радостно объявил призрак. — Шарль, ты же знаешь, как туда проникнуть.
— Предполагаю, — уклончиво ответил тот.
— Поделись со мной предположениями. Может, подскажу правильное решение. Я его точно знаю.
Франциск посмотрел столь хитро, что появилась уверенность: в архиве при жизни он побывал не единожды, возможно, даже внес нужные коррективы в свое дело, из-за чего его сейчас и считают талантливым магом. Впрочем, для этого недостаточно внести исправление в личное дело, которое все равно никому не доступно. За талант мага говорят его достижения, а не записи на бумаге.
Шарль сдался быстро. Думаю, основной причиной было желание не помочь мне не попасться, а получить от Франциска еще парочку заклинаний, подобных тому, что так украсило Антуана. Через несколько минут они с Франциском вовсю обсуждали взлом архива. Как его провернуть понезаметнее и как замаскировать и проникновение, и сам взлом. Сторонний наблюдатель наверняка бы решил, что планируется ограбление Гномьего Банка, столь странные фразы бросались.
Наконец Франциск посчитал, что сообщники полностью готовы к взлому, подплыл к двери и деловито спросил:
— Идем?
— Может, лучше завтра? — обреченно предложила я.
— Ты что? — возмутился Франциск, всей физиономией намекая, что он с таким трудом уговорил Шарля, который до завтра наверняка опомнится и передумает. — Сейчас лучшее время: пока големы лупят друг друга, можно всю академию разобрать по камешку и вынести, если, конечно, не трогать зал, где идут соревнования. — Он высунул голову сквозь дверь и немного невнятно сообщил: — Все чисто. Никого нет.
В коридорах действительно было пустынно (еще бы, я сама предпочла бы смотреть, как бьется голем Бернара, а не тащиться с подозрительной компанией заниматься подозрительными делами), и мы добрались до архива, никого не встретив и вскрыв по дороге всего лишь две двери. Точнее, вскрывал Шарль под чутким руководством Франциска, а я лишь наблюдала, стараясь все запомнить в точности: с этими инорами никогда не можешь быть уверенной, что не останешься одна в запертом архиве. Я даже пожалела, что нам не попался никто из преподавателей, который бы спросил, а куда мы, собственно, направляемся.
С дверью архива пришлось повозиться. Франциск настоял, чтобы Шарль набросил на себя и на меня кратковременное заклинание, смазывающее ауру, а то, как он сказал, будет обидно предстать перед ректором из-за такого мелкого прокола. После чего Шарль занялся отключением заклинания, пытаясь это сделать так, чтобы не пошел сигнал в общий охранный контур. Я вздрагивала при каждом шорохе, почему-то казалось, что, несмотря на помощь Франциска или как раз благодаря ей, мы непременно попадемся. Телепортационный артефакт у меня был, но внутри академии стоял запрет на телепортацию для всех, кроме преподавателей, так что, скорее всего, и мой не сработает. Да и отследить выход можно. И если у Шарля было право на одно нарушение, то у меня такового не было, оставалось надеяться, что в случае общего нарушения простят тоже обоих.
Но, на удивление, дверь открылась, а нас никто не торопился хватать и тащить к ректору.
— Не особо защита изменилась с моих времен, — неодобрительно сказал Франциск. — Нет, я понимаю, что старые заклинания надежны и проверены временем, но их и студенты проверили неоднократно. Ладно, не будем отвлекаться на некомпетентность магов академии, займемся тем, ради чего мы сюда пришли.
Он поплыл вдоль стеллажей, пронумерованных по годам поступлений, и завис у нужного.
— Здесь тоже защита. Но совсем примитивная. Наверняка в расчете, что попавший сюда расслабится и не заметит. Шарль?
Шарль презрительно хмыкнул и снял защиту щелчком пальцев. Позер. Посмотрим, как повозится на защите личного дела. Но там защиту он не обнаружил. Легко вытащил папку с полки. Раскрыл.
— Доступ к личному делу разрешен только королевскому дому Лиденингов.
Голос был громкий и неживой. Но хуже всего, что после срабатывания ушел сигнал на проникновение и завыла сирена.
— Орков день! — ругнулся Шарль и развернул меня к двери.