Уже не пытался поймать ртом воздух, не махал руками, и даже вены на его шее и лбу больше не были вздутыми. А сам он больше не выпендривался, играя в моего рабовладельца.
- Сдох, - обронила я тихо. Схватила телефон, за которым сюда и пришла, и решила набрать скорую. – Твою мать! Твою мать!... – приговаривала я. Упала перед Афанасьевым на колени, включив телефон на громкую, чтобы мне оттуда говорили, что делать, пока скорая будет ехать. Но паника накрыла меня новой волной, стоило посмотреть на лицо босса, распластанного по полу. – А что если...
Я подобралась к лицу Афанасьева, резко выдохнула и открыв ему рот обеими руками, прижалась к его губам своими.
Кажется, он издал перед этим какой-то звук, но, наверное, мне показалась.
Я попыталась создать вакуум своим ртом с его, надеясь, что таким образом оливка сдвинется с места и выйдет из его горла.
И… О, чудо!
Афанасьев схватил меня за плечи и с силой оттолкнул, из-за чего я упала на задницу.
Резко сел и пару раз кашлянул.
- Ты что делаешь?! – выдал он хрипло и со злостью. – Чуть не блеванул.
- Жизнь вам спасаю, вообще-то, - с обидой произнесла я, утирая тыльной стороной ладони губы. – По принципу раковины и вантуза. И, кстати, блеваните. Потому что оливка мне в рот не вылетела. Или вы её уже съели?
- Она вылетела еще на этапе, когда ты мне ребра ломала, - ворчливо произнес Афанасьев.
- Не стоит благодарности, - фыркнула я и подняла с пола телефон, обнаружив, что громкую я, оказывается, не включила, или дрожащей рукой переборщила с нажатиями. А звонок тем временем наматывал секунды. – Простите, помощь больше не нужна. Всё хорошо, - бросила я в трубку женскому голосу и, не дожидаясь её ответа, закончила звонок.
Встала с пола и, отряхнувшись, осмотрелась в поисках оливки. А её белой лапкой уже катала Киня.
- И, кстати, прием Геймлиха, и не кого-то на «г», - вдруг учено заявил Афанасьев, тоже встав с пола.
Потому что на «г» тут кое-кто другой.
- Не зря я вашей бабушке говорила, что в словосочетании «Андрюшенька-душенька», в слове «душенька» после «ш» нужна ещё одна «н».
- А твою дружбу с моей бабушкой мы еще обсудим.
- Ага, конечно. Надеюсь, наша с вами дружба теперь закончилась? Всё-таки я вам жизнь спасла. За это и долг можно простить.
- Простить за то, что произошло по твоей вине? – выпучил он на меня красные глаза.
- В смысле?! – ощетинилась я, тоже на него выпучившись. – А ничего, что вы сами сказали о том, что это опасно, и не прошло и минуты, как начали это делать?!
Афанасьев со злобой усмехнулся, покачав головой.
- Вот как так у тебя получается, Кондратьева? При смерти оказываюсь я, а ты при этом напрямую реально не виновата?
- Талант?
- Ладно, работаешь до конца этого месяца и года, и я забываю про твой долг. Сегодня можешь не приходить в офис и ко мне домой. Считай, что у тебя выходной.
- Какая щедрость! – фыркнула я. - Подождите… Если работа до конца этого месяца – по-вашему минимум, то, что максимум?
- Триста дней. По дню на каждую тысячу долга.
Отработать триста дней или всего тридцать?
- Фигасе! Тогда договор. Только выходной я возьму не сегодня, а в выходной. Можно? У меня, вообще-то, есть личная жизнь и планы.
- Планы? – переспросил Афанасьев на смешливо, прокашливаясь и наливая себе стакан воды. – И какие у тебя планы в личной жизни, Кондратьева?
- Буду искать молочного мальчика.
- В смысле?
- Ваша бабушка сказала, что первый мужчина молочный, как зуб, ненадёжный и временный, а второй постоянный. Вот… займусь пока молочным, получается.
Афанасьев смерил меня недобрым взглядом и нахмурился.
- Посмотрим, - сказал он бесцветно. – Пока можешь идти.
- Кстати, пихать пальцы в розетку тоже, говорят, опасно. Проверьте, когда я уйду.
Глава 17. Андрей
- Убери! – рявкнул я, не выдержав щелчка зажигалки, которой Вася игрался уже несколько минут вместо того, чтобы хотя бы сделать вид, что он вникает в суть работы.
- Злой ты. Уйду я от тебя, - прогундосил Вася, но зажигалку в карман убрал. Правда, в бумаги вникнуть так и не попытался. – Тебе бы потрахаться, дружище, пар спустить.
- Если ты не начнешь работать, трахать я буду тебя. Причем в голову.
- Как там, кстати, у тебя дела с той мамашкой-овуляшкой? Уже наклёвывается?
- Нет, - бросил я тут же нахмурился сильнее. – У нее парень… появился.
Вася коротко хохотнул и покачал головой.
- Я тебе давно говорю, Андрюх, что голову иногда нужно отключать. Пока ты думаешь, бабы выходят замуж.