— Два месяца торговал автомобилями — только начинал
входить во вкус.
— Почему вы ушли оттуда?
— Не сработался с менеджером по продажам. Я от него слова доброго не слышал, только: «Почему вы ничего не продали этой паре?» или «Старику надо было показать желтую машину, а не черную — пожилые любят такие блестящие модели».
— Вас уволили?
— Сам ушел со скандалом. Конечно, продавец должен делать деньги, но секрет — настоящий секрет — в том, что он обязан прежде всего думать о людях. Наш покупатель заслуживает самого лучшего, а наша задача — помочь ему найти это лучшее. Тому менеджеру было плевать на покупателей. Я не мог работать в таких условиях.
«Я не мог работать в таких условиях». А начальник секции детских вещей в универмаге не мог работать с таким продавцом. Шон МакКерди излагал нам историю своей трудовой деятельности — тринадцать мест работы за последние четыре года. Постепенно перед нами разворачивалась яркая картина его жизни.
Схема поведения Шона была ясна с самого начала, потому что она была неизменной и повторялась. Шон обладал смекалкой и обаянием, что помогало ему легко найти работу. После нескольких недель или месяцев его начальник допускал по отношению к нему какую-нибудь «вопиющую несправедливость», за чем следовал неизбежный скандал. Шон уходил или был уволен с работы, после чего быстро находил следующую, на которой повторялась та же история.
Объяснение этой схемы было ключом к выздоровлению Шона. Его отец бросил семью, когда мальчику было четыре года. В тайниках подсознания Шона прятался сильный гнев на отца, распространяющийся на всех мужчин, облеченных властью, который он никогда не признавал и не прорабатывал. Каждый раз, получая нового начальника, Шон возлагал на него необыкновенные надежды. Этот начальник будет любящим, идеальным и, главное, справедливым. Вы помните, что созависимые испытывают сильное желание «исправить» прошлое — повторить его, но на этот раз в «правильном» варианте? Конечно, начальник, играющий для Шона роль отца, был обычным человеком и рано или поздно переставал оправдывать завышенные ожидания Шона. Нереалистичный образ идеала оказывался недостижимым, и гнев Шона выплескивался наружу. Прошлое оставалось прежним, «сосуд любви» — пустым, а потребность в любящем, идеальном отце — неудовлетворенной. Шон испытывал острое разочарование, не понимая его причин.
Эти суррогатные отношения не были злонамеренными — Шон не испытывал к начальникам ненависти. Он просто слепо и неосознанно проигрывал свою роль.
Шону предстояло понять не только разумом, но и сердцем, что трудоустройство стало для него больше, чем просто новой работой, — в своем подсознании он выстраивал значимую для него семейную ситуацию, отношения отца с сыном.
Шон не одинок. Почти каждый из нас делает то же самое, но в меньшей степени; созависимые, как всегда, доводят это до крайности. Глэдис Джордан, с которой мы познакомились в начале книги, воссоздавала взаимоотношения с отцом в своем браке. То же самое делал Джон Джордан, и призраки прошлого едва не погубили их семью. Шон зашел дальше, постоянно воспроизводя в своей жизни отношения с отцом, о которых мечтал, но которых никогда не имел. Эти повторения прошлого, мешающие работе, были направлены на то, чтобы «исправить» его, но никогда не достигали цели.
СЛОЖНОСТЬ МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Наша личная жизнь, в сущности, представляет собой сложную паутину межличностных отношений. Созависимость резко нарушает рисунок этой паутины, создавая роли, которые мы не должны играть, и искажая роли, чрезвычайно важные для нас.
Почти как драматург или писатель, созависимый искусно строит отношения, не имеющие ничего общего с действительностью. В темных закоулках своей души он заменяет одну роль на другую, незаметно превращая руководителя (как у Шона) или супруга (как у Джорданов) в отца, а доктора или пастора — в родителя.
Подумайте о множестве замысловато переплетенных явных ролей, которые мы играем: родитель/ребенок (причем эти роли могут играться одновременно по отношению к разным людям), муж/жена, начальник/подчиненный, учитель/ученик, тренер/спортсмен, врач/пациент, священник/прихожанин, сестра/сестра, сестра/брат, брат/брат и другие. В этом списке мы не учитывали порядок рождения: старший/младший, например, старшая сестра/младший брат и так далее во всех сочетаниях. Человек, выросший в дисфункциональной семье, «сосуд любви» которого почти пуст, подсознательно перебирает эти роли, пытаясь воспроизвести с доступными ему людьми ситуацию родительской семьи, повторив ту же проблему и ту же боль. Но в этот раз проблема будет решена, боль утихнет, а ситуация изменится!