Веккман кивнул и присоединился к Мотту, который уже зашагал вслед за нервным оратором. Мы ещё в катере несколько минут обсуждали как Веккману лучше покинуть ангар и, не вызывая лишних подозрений, заняться поисками в доках, и решили, что представить его в роли одного из прислужников инквизитора — это лучший вариант.
Как только они ушли, Эмберли повернулись к следующей из встречавших нас — женщине средних лет в простом одеянии старшего чиновника Администратума, чьё лицо уже приняло отчетливый юргеновский оттенок, но, которая, к её чести, глядела Эмберли прямо в глаза — или, по крайней мере, туда, где должны были быть её глаза, невидимые за шлемом. — Вы. Где командующие гарнизоном?
Та судорожно сглотнула.
— Они сейчас заняты, инквизитор. Командиры, конечно же, получили приглашение присоединиться к нам, но с сожалением отклонили честь встретиться с вами, так как поставили на первое место безопасность станции. — Что ж, довольно дипломатично.
— Хорошо. Они правы. — Ответила Эмберли, и вся встречавшая нас шайка издала такой вздох облегчения, что у меня чуть не сдуло фуражку. Инквизитор сделала шаг в сторону, чтобы я мог показаться из её тени, а все — уставиться на Героя Империума. — Полагаю, вы знаете комиссара Каина.
— Конечно, мы знаем о вас. — Ответила женщина, чья бюрократическая педантичность не изменила своей хозяйке даже в присутствии инквизитора. — Но никто из нас не имел чести прежде лично встретиться с вами.
— Уверен, я много потерял. — Сказал я, приветливо улыбаясь, чем рассчитывал разрядить обстановку и сделать её непринуждённой — насколько непринужденной может быть обстановка на встрече с закованным в силовой доспех агентом Инквизиции и его вооруженной до зубов свитой. — Я здесь для того, чтобы проинспектировать оборону станции и поздравить командование с великолепной работой по сдерживанию противника. Могу вас заверить, что если бы не усилия защитников Небосклона-17, на поверхности всё было бы гораздо хуже. — Таков был наш план — Эмберли их запугивает, я им льщу, отчего они становятся податливыми как глина на круге у гончара.
— Конечно. — С готовностью кивнула женщина, но секунду спустя в её голос вернулась тревога и неуверенность. — Но чтобы это устроить, понадобиться некоторые время.
— О, я понимаю. — Сказал я, хотя обычно с тем, кто пытается отговориться от меня такими фразами, у меня разговор короткий. Одна из привилегий, которую даёт своему обладателю красный комиссарский кушак — это возможность вломиться в любое околовоенное учреждение и творить, что заблагорассудиться. Впрочем, сейчас я был рад позволить местным ополченцам скрыть все свидетельства скверной дисциплины, повального воровства со складов и общей некомпетентности — у меня была другая цель. Если Дефрой действительно окажется еретиком и предателем, я хотел бы не спускать с него глаз, а также ствола моего лазпистолета. — Полагаю, я могу положиться на вас во всех приготовлениях?
— Само собой, комиссар. — Согласилась женщина, почему–то слегка покраснев[172].
— Прекрасно. — Сказал я. — А я тем временем встречусь с командующим личной гвардией губернатора. Вы не подскажете, где они высадились?
— Конечно. — Она указала в сторону дверей, через которые несколько секунд назад вышли Мотт, Веккман и их невольный проводник. — Вам нужен пневмотранспорт в конце коридора. Генерал должен быть в лазурно-сером секторе, в доках третьего яруса.
— Вы так уверены в том. — Удивился я, сохраняя непринужденный тон, несмотря на грызущее меня беспокойство. — Только что причалило очень много судов. — Возможно, у этой женщины, как у Мотта, был аугметирован мозжечок, но пока что она не проявляла такой логореи, что я всегда считал последствием такой операции. Ни один нормальный человек просто не мог помнить, кто где причалил.
— Раз дело касается губернатора, значит это именно тот док. — Заверила меня женщина. — Он ближе всего его к владениям на Небосклоне.
— И правда. — Кивнул я, когда в мой череп постучался осколок воспоминания. Херрен ведь упоминал о владениях губернатора, когда рассказывал о преследовании эльдарских «Гадюк», что неожиданно спасли меня. — А мы сейчас..?
— В киноварно-бежевом секторе. — Сказала она. — Цвета указаны повсюду, так что ориентироваться будет легко. — Она задумчиво посмотрела на меня. — Вы ведь различаете цвета?
— Надеюсь на это. — Ответил я с улыбкой, что должна была послужить достойным ответом на эту топорную попытку пошутить. — И на то, что у вас нет бежево-серого сектора. Эти два цвета я отличаю с трудом.
172