— Слушаюсь, милорд, я прослежу за всеми приготовлениями к совещанию. Через два часа все будут на месте.
— Через час, Менгард, — поправил герцог.
Но тут Элге обхватила его пояс и прижалась щекой к груди, и даже потёрлась едва ощутимо, едва заметно стороннему глазу. А у Дарриела дыхание сбилось.
— Через два так через два, — кивнул он невозмутимо и быстро направился к лестнице, не разнимая объятий.
Едва поднявшись наверх и миновав первый поворот, маг стрельнул взглядом по сторонам и, поняв, что удача наконец-то улыбнулась им, прижал Элге к стене, и она немедленно оплела его руками и притянула голову поближе к себе. Они целовались, словно разлука длилась минимум год, и не могли оторваться друг от друга.
— Как же я скучал по тебе, Эль, — признался Дарриел, скользя жадным взглядом по её порозовевшему лицу и припухшим губам.
До дверей покоев пара добралась едва ли не бегом. За закрытыми дверями их встретили тишина и отсутствие прислуги.
— Так что у нас за мальчик? — вновь вернулась она к насущному, когда муж был вымыт, вытащен из воды и завёрнут в мягкий халат.
И норовил утащить её в спальню — раз им дали в два раза больше времени, чем он распорядился — надо использовать его с толком. Шутка ли — три недели без драгоценной супруги под боком!
— Эрриг сирота, я нашёл его на обратном пути. Посёлок почти полностью опустел, жители расселились по окрестным деревням и городкам, осталось всего два-три дома, где ещё живут, но и те семьи планируют переезд. — Устроив Элге на своей груди, Дарриел лениво перебирал огненные пряди и поглаживал её по спине. — Мальчишку подкармливали и сообща делали, что могли — одеждой помогали, пускали переночевать, но…
— Ни у кого не нашлось для него места возле очага? — полуутвердительно закончила его рассказ Элге.
Под её ладонью билось его сердце, и ощущать его так казалось самым правильным, как и рассматривать его смягчившиеся, расслабленные черты, прикрытые глаза и блуждающую по губам тихую улыбку. Элге тронула пальчиком тёплую кожу губ, поводила из стороны в сторону, словно выпрашивая лёгкое касание. Выпросила.
— Я не мог оставить его там.
— Всё правильно, родной, в Сайттене ему будет лучше. Надо подумать, куда его пристроить, и… что?
Дарриел приподнялся и устроился на подушках повыше, не выпуская жену из объятий.
— Эль, скажи…
Её муж так очаровательно нерешительно замялся, что она только улыбнулась, тепло и таинственно. Он в ответ нахмурился и зачем-то потрогал собственный нос.
— Я не буду настаивать, если ты не хочешь, но мне кажется, мы могли бы…
— Могли бы что?
Зелёные глаза дразнили и смеялись, пальцы гладили крепкое широкое плечо. Смотреть на него, такого большого, сильного и вместе с тем неуверенного и смущённого было ужасно приятно.
— Ты утверждаешь, что я могу иметь детей, — глухо, из-под локтя бухнул своё признание герцог. — А если всё-таки нет? Эль, в этом случае мы могли бы… как ты думаешь?.. Что?..
Нежная женская рука в этот момент провокационно переместилась на его бедро. Дарриел прикрыл глаза. Наверное, когда-нибудь он привыкнет и будет не так остро реагировать на каждое её касание. Но пока всё ещё реагировал так — огненными всполохами, вспышками желания, иголочками удовольствия.
— Эль… Эрриг — чудесный ребёнок, ты сама в этом убедишься, когда познакомишься с ним поближе. Просто…подумай, хорошо?
Рыжая герцогиня, бесконечно любимая, заглянула во внимательную густую аметистовую глубину глаз.
— Дар, безусловно, если ты хочешь оставить этого мальчика — конечно, давай оставим и… я не против такого воспитанника. Замок у нас большой, места хватит, и наставников найдем, и…всё, что угодно. Дети не должны оставаться сиротами. Конечно, дадим ему всё необходимое внимание и тепло. Но у меня только один вопрос: почему ты так упорно отвергаешь возможность собственного отцовства?
С улыбкой Элге положила его ладонь себе на живот. Тёплый, приятно шёлковый, плоский. По ладони плеснуло чем-то невероятно нежным, он прижался к её коже плотнее и вопросительно приподнял брови. Её ладошка лежала поверх его руки и поглаживала костяшки пальцев.
— Эль..? Правда..?
— Правда, — кивнула она, наблюдая, как он меняется в лице.
Дарриел медленно высвободил руку из её пальчиков, зачем-то осмотрел свою ладонь и вернул её на место — трепетным касанием. Глаза сделались совершенно огромными.