Фургон набирал скорость.
— Полюбуемся фейерверком. Гэвин, Ричардс, помогите сержанту Стэффорду. Уложите его на носилки. У нас еще есть раненный в руку. Где Холбрук?
— Он не справился, — сказал один из добровольцев. — Упал на тропе.
Валентайн заставил себя выбросить Холбрука, новобранца с задатками хорошего офицера, из головы.
— Ладно, займемся остальными.
Волки бросились на землю, когда у подножия горы раздались взрывы. Малая артиллерия и гранаты удачно дополняли друг друга в этой смертоносной симфонии.
Смоки, полагаясь на свое чутье, разведала путь к отступлению через глубокое ущелье с южной стороны Литл-Тимбер. Валентайн и его изможденные бойцы так быстро, как только могли, пробрались вдоль гребня горы к посту на точке начала отступления, где их поджидал один из Волков.
— Лейтенант Валентайн, — произнес он с облегчением, не в силах сдержать слезы. — Я здесь, чтобы дождаться вас и проводить к остальной колонне. Эта Кошка знает свое дело, сэр. Мы видели двух мертвых грогов там, в ущелье. А потом чуть дальше — еще двух. Она сделала это без единого выстрела.
Спустя несколько минут Волки, четверо из которых несли на носилках Стэффорда, пристроились в хвост отступающей колонны. Кошка замешкалась, поджидая их.
— Итак, у нас еще девять человек, — сказала она, сверкая глазами в темноте. Смоки вздрагивала и оборачивалась на малейший звук, как будто под ее веснушчатой кожей не было ничего, кроме голых нервных окончаний. Лицо она вымазала черным гримом, а куртку вывернула наизнанку, черной подкладкой наружу. — Рада, что вы справились, лейтенант. Это было круто.
— Спасибо вам за то, что нашли для нас лазейку. Спасибо от всей бригады Фокстрот. — Валентайн слегка поклонился. — Если Волки могут что-то для вас сделать…
— Ладно. Я бы взяла карабин, такой, как видела у вас, и дробовик. Револьвер тоже не помешал бы.
— Конечно. Завтра утром все это получите.
— Нет, сэр, сейчас, если не возражаете. Я собираюсь вернуться на гору.
Валентайн резко остановился, идущие следом Волки налетели на него, остальные ругнулись, увидев, что их строй нарушен.
— Как это? — спросил он, отступив в сторону и сделав Волкам знак, чтобы они продолжали движение.
— Послушайте, лейтенант, кто-то должен поддерживать бивачный костер. Время от времени стрелять в сторону грогов. Создавать, так сказать, эффект присутствия. Чтобы одурачить их. На расстоянии, разумеется.
— Мы уже приспособили для этого нескольких раненых грогов, — вмешался Харт.
Она улыбнулась, потом снова повернулась к Валентайну:
— Кроме того, думаю, что Жнецы, о которых мы говорили, собираются этой ночью напасть на ваш лагерь. Хочу еще раз на них взглянуть.
— Вы сошли с ума, — вырвалось у потрясенного Валентайна.
— М-м… Я не собираюсь их убивать. Только посмотрю и послушаю. Я ловкая — им в меня свое жало не засунуть. И если я буду там, вам — сто процентов — удастся смыться. А уж если я ухожу, то ухожу громко. Попробую заманить грогов в Форт-Смит.
— Что ж, вам решать. Забирайте с собой что хотите и мою благодарность в придачу.
Она взяла у изумленных Волков облюбованное оружие. Передвигалась Кошка легко, производя шума не более, чем дуновение ветерка.
— Спасибо, может, еще встретимся, лейтенант, — сказала она, повесив свой новый карабин на одно плечо, а дробовик — на другое.
— Надеюсь. Дайте знать, если что-нибудь обнаружите. Со мной можно связаться через Университет Мискатоник. Я заглядываю туда при первой возможности.
— К этим вампирам? Они всегда требуют, чтобы я принесла им внутренние органы Жнецов. Причем свежие. Как будто я разгуливаю с запасом формальдегида.
— У меня там друзья.
Он пожал женщине руку.
— Вы не похожи на ученого червя, Валентайн. Ну, до лучших дней.
— До лучших дней, — кивнул он.
На рассвете они похоронили Стаффорда.
Бригада Фокстрот оставила его покоиться на поросшем лесом холме, лицом к руинам маленького придорожного городка из Старого Мира. Едва они преодолели первый перевал, разделявший их и грогов, как со стороны Литл-Тимбер раздался одиночный выстрел. Отойдя на пару миль от горы, Валентайн, как обычно, почувствовал возникавшее у него после боя нервное возбуждение. Ему приходилось крепко сжимать руки в карманах, чтобы унять дрожь. Из-за пережитых волнений и усталости весть о смерти Стэффорда едва затронула его сознание. Он почти ожидал этого. Зато испытал шок, когда ему сказали, что Поулос, красавец-новобрачный из его взвода, скончался от ран, нанесенных мортирами грогов. Уже раненый, Поулос отказался воспользоваться лошадью и продолжал путь пешком.
Волки сделали привал, чтобы отдохнуть, поесть и похоронить убитых. Копать было трудно: из-за дождя земля стала мокрой и тяжелой, как свинец. Жалкая кучка людей столпилась у свеженасыпанных холмиков, прощаясь с погибшими товарищами.
Отличные ребята и так себе, ветераны и новобранцы — в общей сложности бригада Фокстрот потеряла двадцать два Волка. И это не считая лейтенанта Калтаджироне и его небольшой взвод. С учетом раненых потери составили семьдесят процентов. Просто катастрофа. И это случилось под командованием Валентайна.
3
Город Форт-Смит на берегу реки Арканзас
Март. На столбе, отмечающем въезд в город, — нанесенная по трафарету надпись: «Ад на границе». Она осталась со времен, когда Форт-Смит был пунктом на самом краю территории индейцев, где заключенные, доставленные из резерваций, в сырых камерах дожидались своей очереди предстать перед досточтимым судьей Паркером по прозвищу Гарант США по повешению.
В зданиях вокруг колокольни Рейнолдса (колокол все еще служит для подачи сигнала тревоги, последний раз им пользовались осенью 66-го во время воздушного налета гарпий) все еще содержатся заключенные. Это беглецы из Гулага, дезертиры, пленные Квислинги, нарушители порядка с западной части Свободной Территории. Их привозят сюда для допросов, а затем либо отправляют вниз по реке, на Свободную Территорию, либо они предстают перед военным трибуналом.
Форт-Смит находится в юрисдикции гвардии — регулярных частей обороны Свободной Территории. Здесь сходятся четыре идущие с востока дороги и торговый путь по реке Арканзас. Тут имеются все гражданские службы, необходимые для армии, включая госпиталь и школы. Это очень важный населенный пункт. Разве только посты к югу от Сент-Луиса, на самой границе Свободной Территории, кажутся более оживленными. И месяца не проходит, чтобы из Форт- Смита не отправлялся один, а то и два гвардейских пехотных полка со всем необходимым сопровождением, чтобы отразить реальную или предполагаемую угрозу со стороны КЗ. Помимо этого, здесь постоянно курсируют менее многочисленные отряды, реагирующие на самые разные сигналы: начиная с появления Жнецов и заканчивая сообщениями о конокрадах и поджигателях сеновалов.
Местное кладбище заполнено гвардейцами, прибывшими в похоронных фургонах.
Служба в Форт-Смите не лишена развлечений. В Бест-Центре выступают бродячие артисты — музыкальные группы и театральные компании, которых ехидные солдаты неизменно награждают титулом «худший гастролер». Женщины из заведения «Мисс Лаура», самого фешенебельного борделя в Форт-Смите, оказывают разнообразные горизонтальные услуги. Но там, в отличие от бесплатного Бест-Центра, за несколько часов удовольствия приходится выложить недельное жалованье. Местная пивная — «Шишка Смита» — имеет неплохую репутацию по всей Свободной Территории и примет любого, кто не прочь выпить и закусить под аккомпанемент артиллерийской канонады.
Приходящие из Курианской Зоны Охотники держатся нескольких приграничных домов и баров, рассчитанных как раз на них. Не принадлежа ни к гражданским лицам, ни к регулярным войскам, находясь в городе, они формально подчиняются военному командованию Форт-Смита. Но что-то в облике Охотников, даже если они в штатском, тревожит мирных жителей и настораживает гвардейцев. Может быть, их пристальные взгляды, или едва уловимые жесты, или же какая-то кастовая обособленность, заставляющая их держаться особняком. Но как только появляется хотя бы малейший слух о приближении Жнеца, «Ад на границе» радуется присутствию Охотников.