- А елецкое шевро и елецкие кружева вам не потребуются? - спросил Шилов раздраженно.
И Александр вдруг почувствовал раздражение.
- А в чем само действо? - спросил он, хотя год назад в Питере видел подобное.
Да, так и есть. Щекин пояснил: крепостники - Коробочка и Ноздрев угнетают Селифана и Петрушку и еще сонмы елецких крестьян. Рабы восстают и изгоняют крепостников. Апофеоз торжества справедливости. Хор исполняет «Соха и молот - все люди братья». Однако крепостники во главе с Деникиным, Мамонтовым и Антантой возвращаются. Их вновь прогоняют. Начинается всенародное гулянье. Ярмарка. Ряженые. Горячий буфет. Пусть это будет веселый праздник. Балаганы. Лотерея. Гоголевские герои гуляют со всеми. Назначенные из толпы люди их ловят и устраивают здесь же, на месте, суды над ними с небольшими лекциями о творчестве Гоголя и сущности этих персонажей... и так далее и тому подобное. Народ веселится. Играет духовой оркестр, млад и стар пляшет, поет. Смех торжествует над смертью и будничной повседневностью.
Жан Антонио горячился: идея вечера Гоголя принадлежит ему, потому что Гоголь его любимый писатель и Долго жил в Италии. Марина твердила - о таком спектакле она мечтала всю жизнь. Макасей Холмский доказывал, что Елец - гоголевское заколдованное место, здесь с чертями играют в карты. В спектакле должен быть герой и его второе «я», двойник. Тема двойничества у Гоголя очень важна.
Александр обещал поговорить в укоме и спросил, что за дела у режиссера в Воронеже.
- Там хотят восстановить его пантомиму «Шах Надир», - пояснил Макасей. - Одалиски, восточный базар, восстание сипаев. Клубничка с агиткой.
- Понятно, - поморщился Вермишев.
- Пропади они пропадом! - воскликнул Кандюрин, услышав о «вечере Гоголя». - Объясни мне, почему люди не могут жить спокойно? Хуже всего, - поправился он, - что политическое оправдание в их предложении имеется. Значит, танцуем и поем.
- Теперь на пороховой бочке.
Когда Александр вечером вернулся на квартиру, у Салоповой была Елизавета. Она изменилась за прошедший месяц. Седые нити в волосах, лицо погрубело, резкие морщины обозначились вокруг твердого рта, виски и щеки запали.
- ...в общем, она дурит, - продолжала она, не смутясь появлением комиссара. - У Ильи Герасимовича из шкафа «А» пропал морфий. Во всех аптеках, - пояснила она, - есть шкаф «А», святая святых. В нем хранятся яды, наркотики и спирт. Отчим спросил Хризантему, она подняла крик. Морфий ей не нужен, она предпочитает ост-индский гашиш или опий, привыкла на Востоке. Она всегда их достанет у китайцев. Илья Герасимович прибежал ко мне потрясенный, плакал...
Значит, не зря они с Кандюриным решили поинтересоваться, кто изготовляет веера и ширмочки. Не только безделушками там на Манежной занимаются.
- А Воронов-Вронский, его реакция?
- По-моему, он ее боится.
- Но Воронов-Вронский избрал Елец ради нее, - сказал Александр, - пожертвовал столицами.
- Чем он там жертвовал, паяц, - ответила Елизавета. - Она привезла его сюда, обещая поддержку Силантьева... Да, Григорий Никитич меценатствовал. Дал Никки денег на постановку в Воронеже, тот устроил форменный балаган, студенты освистали, а какие-то дураки восхищались - модерн, модерн, наш собственный! Воронов, и без того о себе высокого мнения, совсем возгордился, стал капризничать, потребовались еще деньги, а Григорий Никитич: нет! Сэ ту! Пошалили и хватит, он не переносил, когда из него делали купчину-идиота.
Она умолкла, о Силантьеве ей было трудно говорить. И все-таки чувствовалось, что она хочет облегчить душу.