Да, у нас был свой вождь — основатель Тхалла-тея — города, затерянного среди облаков, дорогу к которому можно увидеть лишь ночью, когда зарождается новая луна, или прочитав специальное заклинание, а его я и сейчас помню наизусть… Вождь, собравший всех павших воинов из разных миров и решившийся на страшную войну с магами… Но, если я не ошибаюсь, он ушел вместе с нами. И ни одного уснувшего или убитого павшего в семи мирах не осталось — нам навсегда закрыли дорогу сюда, и лишь мне случайно удалось вернуться и все вспомнить, когда меня чисто случайно избрали на роль спасительницы…
Не-е-е-е, это кто-то чужой шаманит… Настолько сильный чужой, что смог не только заманить сюда павших, но и тихо их порешить…
Нда, граждане, ужасть…
— А почему у вас зима посреди лета? — сменила тему разговора я.
— Чтобы занять духов и связать по рукам и ногам нас — свободных магов, — объяснила Ядвига. — Духи отдают всю силу, поддерживая в природе жизнь, а мы — те, кто давно отошел от дел — не можем покинуть свое убежище и разыскать неизвестного или пробиться к порталам и попросить помощи у Магистров других миров. Каждый раз, стоит мне отойти от избы на три десятка шагов — начинается лютая зима… А уничтожить нас, пока на нашей стороне духи — невозможно.
Я призадумалась, натягивая на плечи сползшее одеяло. Сразу же захотелось курить. Ну, привычка у меня такая — как серьезные размышления, так сразу за сигареты… И на улицу не выйдешь никак. Я беспокойно заерзала на лавке. Ладно, все равно решила после защиты дипломной работы бросать это вредное дело… Значится, что мы имеем? Пропавшего Артемыча — это раз. Безобразничающего колдуна — это два. Просьбу павших с ним разобраться — это три. Ой, мама-а-а… роди меня обратно… Опять кто-то напортачил, а я — сиди и разбирайся… Стоп!
— А Хранители где? — осенило меня. — Они-то почему бездействуют? По всем вашим магическим законам они уже давно должны были понять, какая дрянь у вас приключилась и найти спасителя! И только не говорите мне, что им опять буду я!..
— Не ты, но, возможно, твой племянник? — предположила Ядвига. — Ведь неслучайно же он здесь оказался…
Я испуганно вздрогнула. Артемыч — спаситель?.. Да как он, ребенок, с колдуном сладить сможет?.. Ведь дите еще совсем, малое и несмышленое!.. Нет, в смысле напакостить — он неподражаем, а если биться придется?.. Нет, нет, тут что-то другое. Да и Яти, посланницы Хранителей, которая воровала спасителей из миров иных, поблизости не наблюдается… Артем переместился без ее помощи, посредством моего ключа… Так и Райт в качестве спасителя отыскался сам собой…
О, Господя-я-я!.. Как же мне все это не нравится!..
Отчаянно зачесался нос. Утерев слезящиеся глаза, я на мгновение отвлеклась от угрюмых размышлений и огляделась по сторонам. Какая-то живность мешала мне серьезно думать… Так уж получалось — у меня аллергия на всех животных без исключения. Стоило зверю оказаться в трех метрах от меня — и все, глаза слезились и чесались, а если ближе — то и до обмороков дело доходило…
Я с подозрением оглядела комнату на предмет местонахождения живности. В носу засвербело еще больше. Не выдержав, я оглушительно чихнула, уткнувшись в одеяло.
— Будь здорова, — хором пожелал мне народ.
— Спасибо, — оглянувшись, я заметила на печке огромного, угольно-черного кота. — Бабушка, а вы не могли бы пересадить вашу живность подальше от меня?..
— Да я и сам могу уйти, — оскорбился тот.
Я опешила от изумления. Кот! Разговаривает! Удивительно!.. Видимо, эти слова вырвались сами по себе, потому как котяра смерил меня разгневанным взором прищуренных глаз и фыркнул.
— Сама ты кот, — обиделась говорящая живность, лениво соскакивая с печки на пол.
Мгновение — и передо мной оказался странного вида товарищ. Невысокого роста, едва ли не ниже меня, черный и смуглый, как разгружающий ночью уголь цыган, с характерной сережкой в левом ухе, отчаянно небритый, по-кошачьи зеленоглазый, а физиономия — наглая-я-я!.. Одежда чем-то напоминает мою, только штаны пошире и цвета черного. А голос у субъекта, не в пример хлипкой внешности — низкий и глубокий. Таким только в опере петь, и все поклонницы — будут у его ног…
— Мой внук, Святозар, — представила его Ядвига.
— Оборотень? — догадалась я.
— Ни в коем случае! — возразил он. — Не путай меня с этой мерзкой нежитью!
— Свят из той же ветви высших магов, что и ты, — разъяснила хозяйка избы. — Только павшие — маги Слова, а харты — Мысли. Вы, дейте — маги отрицания, негатива, а Свят — позитива, созидания.
А я так привыкла быть здесь единственной и неповторимой!.. Кроме меня, магов Слова в семи мирах не существовало ни одного. Все остальные — низшие маги, маги Силы, используют лишь то, что дарует им мир, в то время как мы — сами ее вырабатываем. Перемести здешнего мага в мой мир — и все, он — обычный человек, а я и у себя кое-какую силу имею — могу и напакостить, по мелочи, правда. Предскажу, не подумав, и все сбудется… Или «сглаз» нашлю… Здесь же — моя сила просто не сдерживается рамками немагического мира.
Так вот, оказывается, какая еще ветвь магии здесь существует… Тьфу, склероз проклятый, я же про них немного читала, пока загорала в башне Магистра… Я смерила конкурента расстроенным и обиженным взглядом.
— А почему ты котом прикинулся?
— Ты тоже можешь, — он легкомысленно пожал плечами и уселся на лавку. — Одеялом поделишься?
— Самой едва хватает, — буркнула я. — Иди и возьми себе свое!
Интересно, и почему мне Магистр о хартах ничего рассказывала?.. Не посчитала нужным?.. А ведь они нам, получается, чуть ли не родственники!..
— Бабуль, — меж тем заметил Свят. — Что-то холодно совсем… может, по настойке?..
— Тебе лишь бы выпить, — проворчала Ядвига, но настойку достала и разлила на троих.
Духи, понятно, в процессе согревания не участвовали. Сначала они просто были незаметны, а после первой рюмки о них вообще забыли. Я же, естественно, присоединилась к группе активно греющихся, тем более что местную настойку еще два года назад успела оценить, а потом долго пыталась найти у нас аналог этой замечательной штуки. Ясное дело, ничего не нашла, как и сама ее готовить не научилась. Хотя, делалась она просто — на спирте, с примесью пучка душистых трав. И аромат потому у нее потрясающий, и пьется легко и приятно. И, заметьте, похмелья — никакого, сколько бы ты ни выпил. В общем, мечта заядлых алкашей.
За распитием первой и второй бутылки мы снова успели обсудить сложившуюся ситуацию, а за, кажется, третьей, нас застал рассвет, и Ядвига поспешила препроводить всех по постелям. Свят, снова обернувшись котом, взобрался на теплую печку, а я, едва разувшись, свалилась на ближайшую же лавку и мгновенно отключилась. Еще бы — это, получается, вторая моя почти бессонная ночь подряд…
Утро разбудило меня яркими лучами летнего солнца, пробившимися сквозь занавеску, и громким щебетанием птиц. Эх, хорошо иметь домик в деревне!.. Сладко потянувшись, я опустила руку на одеяло и наткнулась на что-то круглое, мягкое и пушистое. В носу подозрительно защипало. Чихнув, я продрала глаза и углядела мирно спящего на моей груди черного кота. Ну, наха-а-ал!.. И ведь только вчера познакомились!.. Ну, подумаешь, пили вместе…
— Свят!.. — громко взвизгнула я, протирая слезящиеся глаза.
Кот лениво приподнял пушистый хвост, которым он прикрывал свою наглую морду, и широко зевнул.
— Уже утро? — сонно осведомился он.
— Ты чего себе позволяешь?! — завелась я, спихивая пушистый клубок на пол.
— Так печка остыла, я замерз… — оправдывался он. — А бабушка — ворочается во сне…
— Хоть бы извинился! — я швырнула в него подушкой.
— За что? — искренне удивился Свят, и в его голосе послышалось ехидство. — За то, что грел тебя всю ночь?